Неэргодическая экономика

Развитие России во многом определяется решением демографического вызова, игнорирование которого может создать в долгосрочной перспективе экзистенциальную угрозу существованию страны. Именно поэтому демографический вопрос определен как стратегический приоритет России на ближайшие десятилетия. К числу наиболее амбициозных перспектив увеличения численности населения России относится заявление лидера ЛДПР Л. Слуцкого, обозначившего необходимость двукратного его увеличения в ближайшие 50 лет. Построенная в работе модель демографического роста в России позволила определить факторы, влияющие на рождаемость в стране, и рассчитать их целевые значения, необходимые для достижения цели по двукратному увеличению численности. Одним из факторов, влияющих на повышение рождаемости, является коэффициент соотношения браков и разводов, значение которого за последнее десятилетие сократилось почти в 1,5 раза. Демографическая экспансия требует почти двукратного его наращивания, что подразумевает серьезную работу по укреплению семьи и формированию образа многодетной семьи как нормы жизни общества. В настоящее время Правительством РФ активно проводится работа в направлении материальных и социальных аспектов демографической проблемы, что позволяет в краткосрочном моменте решать многие вопросы демографического вызова. Однако для формирования устойчивого роста населения в стране необходима работа с сознанием населения, ориентированная на долгосрочный горизонт планирования. В качестве мер, направленных на укрепление семьи с целью снижения количества разводов и формирования семейных ценностей как залога будущего России, в статье рассмотрены предложения по созданию и развитию Центров психологической поддержки семьи, популяризации образа семьи и многодетности и формированию семейноцентричного государства.

В статье предлагается концептуальная модель долгосрочного развития России, адекватная новым вызовам и проблемам. Методологической основой исследования является процедура системной сборки отдельных элементов долгосрочной политики в единое непротиворечивое целое, обладающее синергетическим свойством. В основу модели развития заложено три фундаментальных сквозных принципа, которые пронизывают все звенья экономической системы: эффект масштаба; принцип согласованности; расширенную модель успеха страны. Сквозные принципы не только упорядочивают стратегию развития государства, но и обозначают его конкурентные преимущества и способы достижения поставленных целей. Структура концептуальной модели развития России включает теоретический блок, состоящий из государственной идеологии, и функциональный блок, включающий такие разделы, как демография, экономика и технологии. В свою очередь блок идеологии предполагает новую государственную идеологию и определение экономического строя страны. Блок демографии предусматривает три ключевых элемента: специальную демографическую операцию для обеспечения переходного периода к демографической экспансии; демографическую экспансию на основе комплексных реформ институтов, экономики и культуры; миграционный контроль для сохранения национальной идентичности. Блок экономики включает следующие разделы: обеспечение антихрупкости экономики; многоуровневую систему селективного управления экономики; внедрение модели народного капитализма. Блок технологий подразумевает разделы: технологический рывок на существующей производственной базе; монетарные стимулы для новых производств; масштабную технологическую диффузию. Обосновывается тезис, что реализация предложенной стратегии развития позволит решить многие проблемы, в том числе те, которые не удавалось решить на протяжении предыдущего периода существования страны.

В статье проведён всесторонний анализ экономической политики администрации Дональда Трампа, обозначенной термином «трампономика». Основное внимание уделено ключевым аспектам её реализации в условиях глобальных экономических трансформаций. Рассматривается влияние протекционистской направленности политики на международные торговые отношения, включая последствия введения тарифных ограничений и пересмотра торговых соглашений. Авторы выявляют закономерности в действиях администрации Трампа, которые способствовали как росту отдельных высокотехнологичных отраслей, так и углублению структурных дисбалансов в американской экономике. Особое место в работе занимает анализ неомеркантилистских подходов, характерных для внешнеэкономического курса администрации, и их долгосрочные последствия для мировой торговли. В статье также рассматриваются институциональные преобразования, направленные на усиление национальной безопасности США и перераспределение ресурсов в пользу внутренних рынков. Авторы сопоставляют реализованные подходы с традиционными неолиберальными стратегиями, выделяя ключевые различия в их долгосрочных последствиях для экономического роста. Представлен сравнительный анализ трампономики и альтернативных экономических доктрин, таких как байденомика, что позволяет оценить влияние политико–экономических факторов на формирование национальной стратегии. Полученные результаты обобщают опыт США в условиях глобальных вызовов и могут быть полезны для стран, стремящихся адаптировать свои экономические модели. Статья предлагает перспективные направления для дальнейших исследований, включая изучение новых форм протекционизма и их роль в преодолении структурных дисбалансов мировой экономики. Научный интерес представляет рассмотрение взаимосвязи между политическими целями и экономической стратегией США в период 2016–2020 годов, а также её влияния на формирование новой глобальной парадигмы. Полученные результаты могут быть использованы для оценки аналогичных экономических курсов в других странах.

Для современной эпохи политической конфронтации второй половины XX и первой половины XXI веков характерен переход к доктрине глобальных управленческих войн между враждующими государствами. Суть этой доктрины состоит в максимальном укреплении собственной системы управления и в критическом ослаблении системы государственного управления противника, когда все звенья государственного организма перестают эффективно работать и справляться со своими задачами. Раскрыто значение управленческих войн на примере распада СССР, который произошел без прямого военного столкновения, но привел к утрате всех стратегических преимуществ у его преемника – Российской Федерации. Предложена структурная модель глобального доминирования, в которой власть зависит от жесткой, мягкой и умной силы; показано, что такое понимание представляет собой обобщение концепции мягкой силы Дж. Ная. Определена специфика управленческих войн, которая состоит в их тотальности, продолжительности и бескомпромиссности. Рассмотрены инструменты и алгоритмы современных управленческих войн: продвижение собственной идеологии; работа с местными элитами; синдром масок и конспирации в политических элитах; контроль над информационным пространством; цветные революции; прокси–войны; разрушение медицинского суверенитета. Раскрыта связь между управленческими войнами и управленческими циклами, под которыми подразумевается колебание уровня эффективности системы государственного управления как внутри одной страны, так и между странами. Рассматривается пять уровней социальных явлений – мета–, мега–, макро, мезо– и микроуровни – и обосновывается их двусторонняя иерархия: процессы более высокого уровня определяют вектор развития процессов более низкого уровня; процессы более низкого уровня формируют механизмы реализации процессов более высокого уровня. Показано, что в современных условиях эта парадигма приобретает важное значение, препятствуя формированию искаженных когнитивных паттернов в отношении движущих сил развития государств.

Иностранные санкции нанесли серьёзный удар по дееспособности российской науки. Во-первых, они нарушили привычные коммуникации с внешним миром, затруднили приобретение и обслуживание научного оборудования, осложнили доступ к расходным материалам, научно–технической информации. Во-вторых, они причинили ментальный вред, деморализовав часть научного сообщества, что не могло не отразиться на результативности исследований. Ментально–ресурсный урон и его составляющие образуют предмет данной работы, в которой использованы результаты опросов научного сообщества “Научная политика России”, проведённых в 2021–2024 гг. Рассмотрены такие компоненты ментального вреда, причинённого антироссийскими санкциями, как нарушение внутреннего равновесия значительной части научного сообщества, включая отношение к новой реальности и идентификация индивидуальной модели поведения в науке, и побуждение к эмиграции дополнительно 15% исследователей. Анализировались три фактора прекращения работы в науке российских учёных под давлением зарубежных санкций: морально–волевой настрой, материально–ресурсные условия и заработная плата. Как показали результаты опроса, несмотря на ухудшение ситуации по сравнению с досанкционным периодом, первые два фактора не оказывают определяющего влияния на решение уйти из науки. В то же время установлена высокая чувствительность к динамике заработной платы: её потенциальное снижение может привести к сокращению корпуса исследователей в пределе до 80%. На качественном (психологическом) уровне ментально–ресурсный вред, нанесённый научному сообществу санкциями, может быть сопоставлен с состоянием слабой депрессии. Подчёркнуто, что текущая антикризисная политика в научно–технической сфере носит односторонний характер и нацелена главным образом на устранение материально–технических проблем, игнорирует необходимость предотвращения ментального ущерба, что предполагает системную идеологическую работу с научным сообществом, которая позволила бы компенсировать негативный эффект потенциального ухудшения материального обеспечения учёных и условий их труда.

Работа посвящена анализу ключевых установок внутри научного сообщества, от которых напрямую зависит образ научно–технологического будущего России. Установлено, что цивилизационная самоидентификация исследователей в значительной степени не совпадает с настроениями широкой общественности. Осторожное, а нередко и скептическое отношение к мобилизации науки, усилившиеся эмиграционные настроения среди учёных, в первую очередь молодых, позволили авторам сделать вывод о кризисном состоянии научного сообщества страны, антагонистически разделённого противоречиями по основным ценностным ориентациям и управленческим вопросам. Объединяющим фактором служит потребность в комфортных условиях труда и востребованность науки государством и обществом. Количественно определено, что только половина исследователей придерживается прогосударственных настроений и может быть потенциально с пользой задействована в решении научно–технических задач. Другая половина научного сообщества становится как минимум группой оппонентов, которые сомневаются или не определились в отношении научно–технологического курса. Молодёжное крыло науки, как оказалось, в значительной степени пронизано космополитизмом и поэтому не представляет собой антикризисную силу. Усиление мобилизационной готовности научного сообщества и разрешение его внутренней конфликтности рассматривается с точки зрения повышения качества управления наукой, включая эффективную кадровую политику.

Демографический кризис является серьезной угрозой устойчивому развитию любой страны, затрагивающей все аспекты общественной жизни. Для России проблема сокращения численности населения усугубляется огромными территориями, которые могут быть утеряны, если негативная демографическая ситуация не будет преодолена. Целью статьи является моделирование демографического роста в России и определение резервов повышения численности ее населения сквозь призму трех составляющих: эффектов возраста, периода и когорты, которые совмещают в себе материальные и нематериальные факторы влияния. Данная цель предопределила генеральную гипотезу исследования, которая заключается в предположении, что комплексное воздействие на факторы демографического роста может создать такие условия, которые позволят переломить негативный тренд сокращения численности населения страны и в долгосрочной перспективе добиться удвоения численности населения в России, о котором заявляют в политических кругах страны. Для реализации поставленной цели в работе построена трехступенчатая эконометрическая модель роста населения и рассмотрены различные сценарии его достижения. Полученные результаты показали, что для двукратного увеличения численности населения страны в течение 50 лет необходимо повышение суммарного коэффициента рождаемости до уровня 2,85–3,19 и поддержание его на столь высоком уровне в течение 25–35 лет. Для достижения указанных значений необходима системная работа в сфере материальной и нематериальной мотивации по формированию устойчивого образа многодетности в сознании россиян, эффективность которой должна проявляться в укреплении института брака, сокращении числа абортов, снижении среднего возраста матери при рождении детей и сокращении детской смертности. Обязательным атрибутом комплексного подхода является растущее благосостояние населения, которое, согласно расчетам, должно осуществляться ежегодным темпом прироста душевого ВВП на уровне 2,5–5,5%. Выводы исследования могут быть использованы при реализации демографической политики России.

В статье рассмотрена ситуация военно–стратегического противостояния США и России с наметившейся тенденцией к эскалации конфликта на Украине. Показано, что наблюдаемый парадокс, состоящий в утрате Западом страха перед термоядерным армагеддоном, продуцируется феноменом двойственности положения России после 1991 года, когда ее властные элиты, с одной стороны, подпали под контроль Запада, а с другой – сохраняли способность «восстать» и восстановить политический суверенитет страны с опорой на ее военно–стратегический потенциал. Следствием этого стало еще одно уникальное явление – неопределенность «красных линий» во внешней политике России, когда они либо не озвучивались, либо постоянно отодвигались. Указанные явления привели к тому, что Запад «привык» к избыточной осторожности России и не «слышит» новых сигналов. Ситуация поддерживается и усугубляется отсутствием внешнеполитической гибкости США из–за их приверженности ментальной модели глобального доминирования, включающей четыре элемента: презумпцию богоизбранности американского государства, доктрину непримиримости, стратагему тотальности и синдром отказа от неприемлемых издержек. Эффект неделимости власти, описанный С. Льюксом, накладывается на указанную модель и усугубляет нечувствительность американского истеблишмента к эскалации напряженности на Украине. Показано, что в своей тактике администрация США использует два интеллектуальных «завещания» Джона Даллеса – доктрину «балансирования на грани» и доктрину сносной цены. Так как Россия не создала никакого ощутимого ущерба для США, то им не имеет смысла отказываться от «завещания» Даллеса и поддержания режима эскалации. Обосновано, что для изменения ситуации необходимо осуществить действия по обеспечению неприемлемого ущерба для США в возникшем противостоянии. Обсуждаются конкретные меры по удорожанию американской гегемонии, что позволит отойти от односторонних ударов по России и создать более благоприятный фон для конструктивных переговоров.

This article focuses on a comparative analysis of the main technological development stages of a country. For the purpose of assessing the S&T potential of countries, a method of creating a scientific and technological balance is proposed. This approach unites the technological efficiency of the national economy with the generation of knowledge and technologies. The study proves that the labour productivity can be used as a fairly representative indicator of the technological level of the economy. With regard to this fact, the authors propose dividing the labour productivity indicator into several components that characterize different phases of the STI cycle, from research work to its implementation in the production process. The proposed innovation (technological) balance equation is used for identification of the strengths and weaknesses of national innovation systems in accordance with such indicators as research payoffs, research productivity, applied effectiveness of scientific activities, etc. The empirical analysis shows that the method of scientific and technological balance can be successfully applied for assessing the impact of the level of development of knowledge–generating institutions and development of technologies for modernization of the national economy. The approach makes it possible to estimate which innovation institution needs prioritizing for improvement.

The macroeconomic concept of human stupidity proposed by Carlo Cipolla in 1976 allows assessing the impact of a group of people with destructive behaviour on the trajectory of economic growth. The purpose of the study is to build a macroeconomic theory of destructiveness through formalising the participation of two social groups – stupid and intelligent people – in the national economy. The methodology of the research consists in extending the theory of production function to the heterogeneous population of a country, which splits into two qualitatively heterogeneous social groups according to their behavioural properties. The research method resides in formulating a dynamic production function taking into account the structure of the population to obtain a differential equation of economic growth, which allows establishing the properties of the simulated system. The resulting economic growth equation reveals the critical proportions of stupid individuals for local and global regimes of development. In the first case, the growth of per capita GDP is disrupted, while in the second, the growth of GDP is bruised. An analytical study of the constructed model regimes establishes the property of the minimal rationality of society, according to which, in order to maintain the regime of macroeconomic efficiency, intelligent people must ensure for themselves some minimal influence in the management and production system. The constructed model can have three equivalent interpretations – the macroeconomics of stupidity, errors, and harm. The first interpretation considers two types of economic agents, with rational and irrational behaviour, the second – successfully or unsuccessfully resolved tasks, and the third looks at the joint action of the population conducting creative activities to increase GDP and cohorts of saboteurs engaged in counterproductive work to disrupt public order and damage the national economy. Such an expansion of the original model makes it possible to move on to a generalised interpretation in the terms of macroeconomics of destructiveness.