Неэргодическая экономика

В статье рассматривается процедура оценки приоритетности инвестиционных проектов, необходимых для ускорения социально–экономического развития малых муниципальных образований на примере Тазовского района Ямало–Ненецкого округа. Под малыми муниципальными образованиями (ММО) в статье понимаются муниципальные образования с численностью населения до 50 тысяч человек. В общем виде процедура оценки приоритетности инвестиционных проектов предусматривает шесть этапов: кабинетное исследование экономики муниципального образования, её возможностей и ограничений для определения потенциальных направлений для реализации бизнес–проектов; генерирование экспертной группой методом «мозгового штурма» портфеля потенциальных проектов, которые претендуют на наибольшую востребованность со стороны экономики изучаемого муниципального образования; проведение анкетного опроса шести групп населения района в отношении сгенерированных на предыдущем шаге набора потенциальных инвестиционных проектов; агрегирование качественных ответов респондентов в виде количественного индекса поддержки проектов путем использования системы весовых коэффициентов, а также усреднение индексов поддержки проектов по всем опрашиваемым социальным группам; просеивание списка проектов в соответствии с правилом отбора, определяющим нижнюю границу отсечения усредненного индекса поддержки проектов, и правилом отсутствия социального конфликта, задающим верхнюю границу расхождения крайних оценок групповых индексов доверия. Апробация предлагаемой аналитической процедуры для Тазовского района ЯНАО позволила из 27 проектов отобрать в качестве наиболее предпочтительных 14, которые в свою очередь сегментированы на три группы: наиболее востребованные, перспективные и умеренно важные. Обсуждается вопрос тиражирования предложенного алгоритма оценки инвестиционных проектов на широкий класс малых муниципальных образований.

В статье осуществлён краткий обзор исследований в области пространственной экономики. Среди выявленных трендов развития указанных исследований обозначено расширение теоретической конструкции экономического пространства, в которую на разных этапах включались всё новые и новые элементы; в настоящий момент этот тренд исчерпал себя и продуцирует деструктивные работы без привязки к конкретным проблемам. Второй тренд связан с движением в сторону синхронизации всех факторов развития пространственной экономики из–за нейтрализации отдельных воздействий со стороны сложившейся территориальной среды. Третий тренд привел к исчерпанию специфических аналитических инструментов пространственной экономики и их унификации, выводя на передний план продуманность постановки исходной задачи и сопряженность получаемых аналитических результатов с практикой государственного регулирования. Итогом многолетнего развития проблематики пространственной экономики стали заметные успехи в дескриптивном моделировании на фоне почти полного провала в его нормативной части: мы много знаем, от чего зависит развитие территорий, но параметры пространственной экономики оказываются за пределами влияния со стороны федеральных и региональных систем управления. Обсуждаются наиболее перспективные направления исследований в рассматриваемой области. Среди таковых выделяются два: превращение академических исследований в первый шаг комплексного проектирования развития территорий и встраивание в формат современной теории реформ; активизация изучения вопросов распространения инноваций между территориями в целях сокращения межрегиональных перепадов в развитии. Предлагается двухшаговый механизм заимствования достижений между территориями, основанный на совмещении процедуры стимулирования передовых регионов с последующей передачей их опыта и технологических результатов отстающим территориям.

Статья раскрывает закономерности становления, трансформации и упадка ортодоксии экономической теории в зависимости от фаз технологических и регуляторных циклов, выявленных в предыдущих работах автора. На примере двух завершенных циклов мирохозяйственного господства – английского и американского – предложено положение, в соответствии с которым окончательное утверждение и расцвет ортодоксии приходится на фазу опережающего развития транспортных технологий и регуляторную фазу фритредерства, устанавливаемую страной – мирохозяйственным лидером. На информационно–коммуникационной стадии технологического развития и стадии глобализма мирохозяйственного развития ортодоксия прибегает к имплантации иных исследовательских программ, но при сохранении базисных концептуальных положений. Наконец, отживающая ортодоксия переживает терминальный кризис в период становления индустриального базиса экономики, сопровождаемого протекционистским мирохозяйственным режимом. Одновременно в стране – новом мирохозяйственном лидере возникает и получает распространение совокупность новых экономических идей, претендующих на роль новой ортодоксии в будущем. В статье показаны характеристики терминальной фазы кризиса неоклассической школы экономической теории на фоне завершения американского цикла мирохозяйственного господства. Раскрываются детали кризиса неолиберального течения в рамках неоклассики и попыток наиболее прогрессивной части академического сообщества преобразовать неолиберальную парадигму в новое состояние, не имеющее пока четкого обрамления, но напоминающее либеральный рузвельтианско–кейнсианский консенсус середины двадцатого столетия. Раскрываются причины реактулизации политико–экономических подходов в монетаристском варианте. Показаны попытки отдельных представителей западного теоретического сообщества предложить принципиально новые парадигмы экономической теории, такие как «квантовая экономика» и теория сложности.

В статье поднимаются вопросы развития государств в период геополитической турбулентности. В частности, показано, что развитие мирохозяйственной системы имеет две фазы – моноцентричность с наличием определенного государства–лидера и установленного им мирового порядка и многополярность с нарастанием хаоса и борьбы многих стран за переустройство мира. В основе эти процессов лежит эффект масштаба, который на стадии многополярности действует преимущественно во внешней сфере в форме территориальной экспансии, а на стадии моноцентричности – во внутренней сфере в форме технологических инноваций внутри корпоративного сектора отдельных стран. Рассматривается восстановление феномена стратегических преимуществ, который долгое время почти не проявлял себя в геополитическом пространстве из-за пребывания мира в фазе моноцентричности. Для объяснения циклической активизации этого эффекта вводятся понятия самостийного (естественного) и управляемого (искусственного) развития наряду с утрачивающими свое значение понятиями опережающего и догоняющего развития; показано, что искусственное развитие существует в форме акселерации и сдерживания. Это позволило использовать наряду с технологической моделью И. Валлерстайна «центр–полупериферия–периферия», утратившей свою первоначальную объяснительную способность и релевантность, политическую модель суверенитета «лидер–сателлиты/противники–нейтральная зона». Предложен и обоснован количественный критерий стратегических преимуществ, согласно которому таковые наблюдаются при кратных различиях (в 2 раза и более) в экономических показателях сравниваемых стран. Для рамочного исследования используются пять показателей: площадь территории; объем ВВП; численность населения; технологический уровень (душевой ВВП); наличие/отсутствие ядерного оружия; первые четыре параметра оцениваются количественно с помощью индекса стратегических преимуществ, последний – на качественном уровне. Рассмотрены примеры проявления феномена стратегических преимуществ для двусторонних отношений: Азербайджан/Армения; Россия/Украина; Южная Корея/Северная Корея; Индия/Пакистан и др. Раскрыто значение данного эффекта для долгосрочной внешнеполитической стратегии России.

В ответ на управленческий кризис в области инновационного развития европейских стран была разработана концепция так называемой умной специализации, быстро снискавшая популярность и взятая на вооружение правительствами многих стран, в том числе за пределами ЕС. Идея умной специализации была активно подхвачена и в академическом сообществе, что привело к взрывному росту числа публикаций по этой теме. Однако многие из этих работ были посвящены весьма обстоятельной критике, которая сводилась, по большей части, к опровержению теоретической, практической значимости и новизны данного конструкта. Самое острое направление критики исходит из затруднённости или даже невозможности оценки эффективности применения стратегии умной специализации. В проведённых расчётах приверженность субъектов РФ этой концепции выражена через прокси–параметры: наличие самого термина в региональных стратегических документах, качество инновационной политики и профиля экономики региона в координатах специализация/диверсификация. Согласно полученным результатам, наблюдается крайне неоднозначная картина с точки зрения возможности региональных экономик противостоять кризисным потрясениям и условному уровню соответствия доктрине умной специализации. Таким образом, эта концепция, судя по объёму накопленных критических замечаний, вряд ли может рассматриваться в качестве универсального инструмента форсированного развития региональной экономики. Более того, остаётся не ясным, в какой мере антикризисная устойчивость отдельных регионов обеспечивает экономическую безопасность страны в целом.

В статье рассмотрена проблема организации экономического пространства России в разрезе масштаба имеющихся муниципальных образований. В ходе исследования отчётной статистики установлено наличие глобальной проблемы – в стране на протяжении последних 20 лет происходит постепенное сокращение численности населения малых муниципальных образований. Для ликвидации указанной проблемы в стране развернута масштабная кампания по разработке и обновлению стратегий развития малых муниципальных образований, под которыми в статье понимаются муниципальные образования с численностью населения до 50 тысяч человек. Опыт показывает, что в данных документах часто возникает рассогласование между стратегическими задачами властей и текущими нуждами населения. Для устранения этого противоречия предлагается простой аналитический алгоритм, основанный на анкетных опросах жителей поселений, вычислении индекса удовлетворённости разными сторонами их жизни и использовании правила отбора проблемных зон для получения необходимой информации на ранних этапах разработки муниципальных стратегий. Апробация предложенной аналитической процедуры применительно к Тазовскому району Ямало–Ненецкого автономного округа позволила получить содержательные результаты и даёт основания считать, что её тиражирование для муниципальных образований территории Крайнего Севера может быть весьма плодотворным. Обсуждается вопрос распространения методики и на другие малые муниципальные образования страны со специфическими климатическими и географическими условиями.

В статье рассматривается процедура разработки стратегии социально–экономического развития малых муниципальных образований на примере стратегии Тазовского района Ямало–Ненецкого округа. Под малыми муниципальными образованиями в статье понимаются муниципальные образования с численностью населения до 50 тысяч человек. В общем виде алгоритм разработки стратегии развития Тазовского района Ямало–Ненецкого округа предусматривает пять этапов: анкетный опрос разных групп респондентов по широкому кругу вопросов и определение болевых точек территории; подтверждение/опровержение болевых точек муниципального образования на основе полевого исследования экспертов, установление сильных и слабых сторон региона на основе SWOT–анализа; определение исходной и альтернативной моделей развития территории, а также направлений реформирования местной экономики; формирование альтернативных сценариев развития региона – инерционного (реактивного), предполагающего прежнюю модель освоения территории, и целевого (проактивного), основанного на новой модели; составление перечня программных мероприятий в рамках намеченной стратегии развития, раскрытие механизмов реализации намеченного комплекса программ и проектов. Обосновывается, что для малых муниципальных образований Крайнего Севера России целевой сценарий должен включать установку на циклическую реорганизацию пространственной модели территории посредством последовательного сжатия его экономического потенциала к центру и аккумулированию в нем всех ресурсов с последующим расширением в сторону прежних поселений. Кроме того, современный SWOT–анализ для малых муниципальных образований должен учитывать такие группы факторов, как глобальное потепление, геополитические вызовы в отношении самообеспечения территорий и новые технологии строительства, выращивания аграрных культур и дистанционного образования. Обсуждается вопрос тиражирования предложенного алгоритма разработки стратегии развития Тазовского района Ямало–Ненецкого округа на широкий класс малых муниципальных образований.

Масштабные международные санкции, введенные западной коалицией стран против России, естественным образом требуют пересмотра традиционной системы управления российской экономикой с учетом возникающих вызовов и ограничений. Статья посвящена рассмотрению многоуровневой системы управления экономикой России, релевантной для условий международной конфронтации. Методологической основой исследования выступает селективная «идеология пошаговых изменений», предполагающая дезагрегирование и децентрализацию экономической политики с целью обеспечения максимальной оперативности управленческих решений, в противовес холистической «идеологии тотального регулирования», ориентированной на планирование и выполнение обобщенных экономических индикаторов в рамках национальной стратегии развития. В качестве методов исследования используются традиционные структурно–кибернетические и графические методы моделирования социальных систем с учетом специфики внешней среды. Информационной основой статьи выступает кластер новейших статей, раскрывающих с разных сторон роль феномена международных санкций в построении эффективной национальной экономики. Логической квинтэссенцией предлагаемой схемы является графическая 4–контурная модель концентрического типа, которая дополняется функциональным описанием входящих в нее контуров и методов управления. Приведены примеры управленческих мероприятий, которыми могут быть наполнены четыре контура предлагаемой модели. Указанный набор мероприятий включает мягкие («слабые») и жесткие («сильные») меры, которые соответственно отрицают или подразумевают административный форсинг. Арсенал возможных мероприятий основан на международной практике разных стран по преодолению экономических санкций. Показано, что в долгосрочной перспективе селективная модель управления будет постепенно преобразовываться в холистическую модель.

Международные экономические санкции в отношении России направлены на блокировку такого жизненно важного явления, как эффект масштаба. В связи с этим требуется изыскивать внутренние резервы проявления этого эффекта и использовать для одновременного стимулирования экономического роста и технологического прогресса. Цель статьи состоит в разработке инструментария, позволяющего идентифицировать эффект масштаба для любых отраслей и регионов Российской Федерации для выявления наиболее перспективных территориально–отраслевых кластеров, вложения в которые способны дать максимальную отдачу в части роста эффективности производства. Данная цель предопределила генеральную гипотезу исследования, в соответствии с которой в регионально–отраслевых производственных комплексах российской экономики существуют значительные (количественные и качественные) различия с точки зрения наличия в них эффекта масштаба. Апробация предложенного метода осуществлена путем построения универсальных эконометрических зависимостей для аграрного сектора в 82 регионах России. Полученные количественные результаты эластичности производительности труда по объему производства позволили подтвердить генеральную гипотезу исследования и картографировать сельское хозяйство страны на более и менее перспективные регионы. Использование помимо эффекта масштаба дополнительного фактора – достигнутого технологического уровня региона относительно среднего по стране – позволило оценить возможный структурный эффект от инвестиционных вливаний в региональный кластер предприятий, уточнить прикладные расчеты и осуществить отбор 22 наиболее перспективных субъектов РФ, из которых 7 регионов способны стать технологическим драйвером российского аграрного сектора экономики. Данные расчеты позволили нарисовать карту наиболее перспективных отраслевых кластеров России. Обсуждается вопрос организации заимствования передовых аграрных технологий внутри страны – от передовых регионов и предприятий к отстающим. Установлена обратная зависимость между достигнутым технологическим уровнем предприятий и величиной эффекта масштаба, что свидетельствует о постепенном исчерпании данного эффекта по мере технологического прогресса. Обосновывается свойство устойчивости и универсальности эффекта масштаба, необходимое для прикладных исследований в высокотехнологичных отраслях экономики России.

В статье рассмотрена история США с целью обнаружения ее аутентичной модели глобального доминирования, а также ее содержательного раскрытия через определение основных элементов. Идентификация модели осуществлялась на основе структурирования исторических фактов и стилизованных примеров, представленных в новой коллективной монографии «Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность». Как оказалось, для указанной модели характерны четыре ментальных элемента: мифологема богоизбранности США, доктрина непримиримости к политическому противнику, стратагема тотальности политической борьбы и синдром неприятия чрезмерных потерь. Анализ показал, что первые три элемента имеют универсальный характер и присутствуют практически во всех национальных моделях доминирования, тогда как четвертый элемент присущ в основном только США и во многом обусловлен поздним историческим стартом американской государственности. Модель глобального доминирования Америки и ее элементы формировались на протяжении 200 лет, в связи с чем для них характерна большая устойчивость и инерционность. Проецирование американской модели доминирования на современные военно–политические события позволило выдвинуть тезис о том, что вероятность инициативы США по развязыванию глобальной термоядерной войны ничтожно мала.