Неэргодическая экономика

The article discusses mechanisms that are put into action during the hybrid war of civilizations that has unfolded at the present time. For this purpose, the concepts of two antagonistic megacivilizations – the West and the Non–West – have been introduced. We reveal the essence and genesis of the First and Second civilizational failures within Western civilization, reconstruct the anatomy of destruction of the national model of Russia’s social development after 1991 under the influence of the neocolonial governance system. We uncover and interpret the paradox of the lag in the development of the two megacivilizations, look into the genesis of the passionarity of the ethnos, and substantiate the primacy of geopolitical logic over economic logic. We provide an outlook of the current hybrid war between the West and the Non–West. The novelty of our approach consists in combining the knowledge of different sciences to explain social processes during the period of geopolitical turbulence. We look into philosophical phenomena (opposite dynamics of the material and spiritual spheres), cybernetic (full and partial cybernetic inversions), historical (birth of ethnic passionarity), political (hybrid wars), biological (neuroplasticity of the brain), cultural (cultural plasticity of civilization), economic (world currency, phenomenon of superprofits) factors. This made it possible to correlate objective and subjective factors in the confrontation between the two megacivilizations. The main conclusion of the study is that neither the West (USA) nor the Non–West (Russia) has clear advantages in the unfolding hybrid war of civilizations. The tactical superiority of the West is opposed to the strategic superiority of the Non–West; this situation does not allow us to make unambiguous predictions about the future winner.

В статье рассматриваются механизмы, которые приводятся в действие во время развернувшейся в настоящее время гибридной войны цивилизаций. Для этого введены понятия двух враждующих мегацивилизаций – Запад и Не–Запад. Раскрыты сущность и генезис возникновения Первого и Второго цивилизационных сбоев внутри Западной цивилизации, реконструирована анатомия разрушения национальной модели социального развития России после 1991 года под воздействием неоколониальной системы управления. Обнаружен и проинтерпретирован парадокс отставания в развитии двух мегацивилизаций, раскрыт механизм рождения пассионарности этноса, обоснован примат геополитической логики над экономической. Дан эскиз протекания нынешней гибридной войны между Западом и Не–Западом. Новизна авторского подхода состоит в синтезе имеющихся знаний в рамках разных наук для объяснения социальных процессов в период геополитической турбулентности. В зоне внимания оказались философские явления (разнонаправленная динамика материальной и духовной сфер), кибернетические (полная и частичная кибернетические инверсии), исторические (рождение пассионарности этноса), политические (гибридные войны), биологические (нейропластичность мозга), культурологические (культурная пластичность цивилизации), экономические (мировая валюта, феномен сверхприбыли) факторы. Это позволило соотнести объективные и субъективные факторы противостояния двух мегацивилизаций. Главный вывод исследования состоит в том, что ни Запад (США), ни Не–Запад (Россия) не имеют явных преимуществ в развернувшейся гибридной войне цивилизаций. Тактическое превосходство Запада противостоит стратегическому превосходству Не–Запада, что не позволяет делать однозначные прогнозы относительно будущего победителя.

The article deals with the problem of identifying world–class universities (WCU) on the basis of information provided by various ranking systems. The relevance of the problem is due to the fact that in 2022 Russia was “cut off” from the world community, including the interruption of cooperation with leading international ranking universities, so the country risks losing the opportunity to self–check its successes and failures by generally recognized criteria. In this regard, the purpose of this article is hypothesis verification that the “friendly” ranking of ARWU base can serve as an effective substitute for the “unfriendly” OS ranking base. To test the formulated hypothesis, we used the previously developed algorithm for identifying WCU using statistical data from the five Global University Rankings – Ouacquarelli Symonds (OS), Times Higher Education (THE), Academic Ranking of World Universities (ARWU), Center for World University Rankings (CWUR) and National Taiwan University Ranking (NTU) – and two University Rankings by subject – OS and ARWU. Conducted calculations disproved the general hypothesis and revealed a fundamental inconsistency of results obtained on the basis of different rankings. In addition, by the example of the ARWU, a profound contradiction in the logic of compiling the GUR and the SRU was uncovered. That raises a broader question about adequacy of the concept of the WCU itself. To answer this question, we conducted a “humanitarian test” for the validity of modern WCU, which showed the presence of elementary illiteracy and lack of culture among graduates of advanced universities. Collected stylized examples allowed to establish that modern world market leaders’ universities do not pass the “humanitarian test”, and therefore the entire rating system cannot be considered a reliable basis for conclusions about the activities of universities. The question of replacing the term WCU with a less pretentious “product” category – practice–oriented universities – is being discussed.

В статье рассмотрено современное состояние экономической науки и накопившиеся в ее недрах методологические противоречия. Центральным тезисом статьи является парадокс научности, согласно которому удовлетворение всем строгим критериям научности не позволяет нынешнему экономическому знанию дать эффективный ответ на вызовы современности. Для обоснования данного парадокса рассмотрено выполнение четырех признаков научности экономики: теоретического, наблюдательного, индуктивного (исторического) и экспериментального. Параллельно рассмотрено семь групп объективных причин, провоцирующих снижение практической значимости экономической науки. Возникновение парадокса научности на фоне долговременных неудач экономической науки в объяснении и предсказании ключевых событий современности свидетельствует о том, что она находится уже более 30 лет не в кризисе, который рано или поздно разрешается, а в глобальном методологическом тупике, в котором можно пребывать сколь угодно долго. В связи с этим необходимо создание новой социальной науки – социономики. Такие попытки уже неоднократно предпринимались, но не увенчались успехом. Рассмотрение методологических особенностей тектологии, кибернетики, общей теории систем и синергетики позволяет понять причины имевших место неудач: отождествление систем разной природы и предположение об универсальности законов, которым они подчиняются. Показаны новые попытки междисциплинарных исследований в России, которые направлены на выявление глубинных аналогий между структурными паттернами в физике, химике, биологии и информатике с пространственно–временными архетипами (гексаграммами) в китайской «Книге перемен» (И Цзин). Раскрыты причины, по которым указанные исследования, несмотря на их явную плодотворность, не ведут к окончательному успеху: архетипы «Книга перемен» оперирует содержанием и формой явления, но не его масштабом, что порождает иллюзию точности, но не позволяет осуществлять практически значимые расчеты. Намечены контуры новой науки – социономики.

Начавшийся с 2022 года процесс фрагментации мировой экономики поставил на повестку дня радикальную перестройку университетской системы Российской Федерации в направлении повышения её практико–ориентированности. Цель статьи состоит в обосновании стартового сценария реформы по перенастройке кадровой, организационной и управленческой подсистем российских университетов. В частности, представлена общая архитектура практико–ориентированной модели российских университетов с учётом имеющегося прогрессивного опыта. Раскрыты требуемые изменения в кадровой политике новой трёхуровневой модели обучения студентов (x+y+z) и показано, как они должны сопрягаться с организационными изменениями внутри университетов. Рассмотрены принципы рекрутирования кадров для современных университетов, предполагающие внедрение формулы совмещения трех компетенций «3–К», модели преподавания «3–У» и принцип совмещения разных мест работы. Структурирован механизм вовлечения студентов в производственный процесс за счёт: планирования структуры подготовки кадров и целевого обучения; стажировки на старших курсах и системы рекомендательных писем; введении системы отработки бюджетного образования по распределению; организации центров занятости в университетах; практико–ориентированной реорганизации аспирантуры и докторантуры. Поднимаются вопросы пересмотра и обновления учебных программ и дисциплин по социальным наукам, а также меры по дебюрократизации университетской системы.

Начавшийся с 2022 года процесс деглобализации мировой экономики требует радикального переформатирования действующей университетской системы Российской Федерации. Цель статьи состоит в обосновании комплекса первичных стартовых мер, направленных на практико–ориентированную перестройку рынка российских университетов. В частности, обосновано, что понятие университета мирового класса уже утратило свою релевантность, в связи с чем его следует заменить на более операциональное понятие – университет высшего класса (УВК), учитывающий не абстрактные научные достижения коллектива вуза, а удовлетворение конкретных запросов национальной и региональной экономики. Сеть УВК должна стать драйвером процесса обеспечения технологического суверенитета РФ, в связи с чем цель начавшейся реформы высшего образования состоит в её создании. В статье обосновано несмотря на утрату университетскими рейтингами своей универсальности и эффективности, заложенный в них аналитический потенциал не следует полностью игнорировать. В частности, осуществленная в статье идентификация потенциальных УВК на основе предметных рейтингов международных систем QS, ARWU и THE позволила определить ядро вузов РФ, насчитывающее в настоящее время 53 университета, которые должны находиться в центре внимания федеральных и региональных властей. Для обеспечения технологического и экономического суверенитета России целесообразно классифицировать все вузы страны на 4 категории: классические, технологические, жизнеобеспечивающие, социо–гуманитарные и регионально–отраслевые университеты. Это позволит сформировать пул УВК из лучших университетов каждой группы как на уровне регионов, так и на уровне всей страны, что обеспечит необходимый уровень сбалансированности национальной системы высшего образования РФ и обеспечить ее максимальное сопряжение с реальной экономикой.

The paper investigates a set of factors contributing to Russia’s transformation into a new world capital accumulation center in the next two to three decades. The novelty of our approach lies in the fact that we consider the current phase of global geopolitical turbulence through the prism of the capital accumulation cycles theory in order to determine the vector of future development of the world economic system. We dig into the topic by forming a comprehensive picture of Russia’s potential advantages that are quite versatile. Thus, we look into the following phenomena: geographical (ice decline in the Russian Arctic; Russia evolving from a land power into a sea power; natural resources endowment), philosophical (dialectical confrontation of homogeneity and heterogeneity of the world system), historical (syndrome of false contender for the role of a world capital accumulation center; passionarity of the ethnos), political (parade of sovereignties and imperial revanchists, diffusion of the nuclear syndrome, legitimization of the struggle against political and managerial opposition), political economy (cycles of capital accumulation; world capital accumulation center; Russia’s economy joining the world system of capitalism), economic (effectiveness of international economic sanctions; general–purpose technologies; industry cycles; regulatory and technology triads), demographic (demographic curse), cultural (openness of the Russian Civilization to immigrants, its civilizing experience in relation to other peoples, high civilizational absorption), military (latent and active phases of hybrid warfare; hybrid warfare paradox), factors and management effects (autonomous and authoritarian management, hegemon and leader models). This helped us to reconstruct the system of checks and balances formed around the Russian Federation in the hybrid warfare between the West and the Non–West. We deepen the analysis by providing our own interpretation of sea states and land states. The main conclusion of the research is that Russia possesses unique geopolitical advantages that allow it to successfully counteract the Collective West and eventually become a new leader of the world economic system.

В статье рассматривается совокупность факторов, способствующих превращению России в новый мировой центр капитала в перспективе ближайших двух–трех десятилетий. Новизна авторского подхода состоит в нетрадиционном наложении концепции циклов накопления капитала к текущей фазе глобальной геополитической турбулентности с целью определения вектора будущего развития мирохозяйственной системы. Раскрытие темы основано на формировании целостной картины потенциальных преимуществ России совершенно разной природы. В зону внимания попали географические явления (таяние льдов в российской зоне Арктики, превращение России из сухопутной державы в морскую, наделенность природными ресурсами), философские (диалектическое противоборство гомогенности и гетерогенности мировой системы), исторические (синдром ложного претендента на роль мирового центра капитала, пассионарность этноса), политические (парад суверенитетов и имперских реваншистов, диффузия ядерного синдрома, легитимация борьбы с политической и управленческой оппозицией), политэкономические (циклы накопления капитала, мировой центр капитала, вхождение российской экономики в мировую систему капитализма), экономические (эффективность международных экономических санкций, технологии широкого применения, отраслевые циклы, регуляторно–технологические триады), демографические (демографическое проклятье), культурологические (открытость Русской Цивилизации для иммигрантов, ее цивилизаторский опыт в отношении других народов, высокая цивилизационная абсорбция), военные (латентная и активная фазы гибридной войны, парадокс гибридной войны) факторы и управленческие эффекты (автономно–авторитарное управление, модели гегемона и лидера). Это позволило реконструировать сформировавшуюся вокруг Российской Федерации систему сдержек и противовесов в гибридной войне Запад/Не–Запад. Для углубления анализа дана авторская трактовка морских и сухопутных государств. Главный вывод исследования состоит в том, что Россия обладает уникальными геополитическими преимуществами, позволяющими ей успешно противостоять консолидированному Западу и в перспективе стать новым лидером мирохозяйственной системы.

The article is devoted to the disclosure of the concept of the global university market and the rationale for the need to abandon the idea of a world–class university (WCU) the concept is based on. The authors have shown that in 2022, due to increased global geopolitical turbulence, the global university market began to split into local (regional) segments, and the consensus reached in the previous two decades on the criteria for leading universities was finally broken. The paper notes that the confrontation between the West and the East, which worsened in 2022, led to the destruction of the US monopoly in the higher education market and the transformation of a homogeneous university market into a heterogeneous one, for which the WCU concept loses its former meaning. This is largely due to the denial of the former role of global university rankings, which have become completely irrelevant under international sanctions with the accompanying phenomenon of scientific ostracism of individual countries. The authors prove that the system of international university rankings leads to the formation of the effect of false prestige, when the scientific achievements of the United States and Europe are unduly exaggerated, including by imposing false ideologemes and mythologemes regarding progressive organizational models of universities. As an alternative to the WCU, the authors propose a concept of Higher Class University (HCU), which is based on the closest connection of the university with the high–tech sectors of the national economy through its participation in research and production and experimental projects of the country’s leading companies. The article shows that the new concept and the adoption of the construction of a HCU set as the goal of modernizing the system of higher education in Russia leads to revolutionary changes in the organizational model of domestic universities. The authors have considered the most important aspects in the field of personnel policy during the HCUs creation.

Статья посвящена проблеме идентификации университетов мирового класса (УМК) на основе информации, предоставляемой различными рейтинговыми системами. Актуальность проблемы обусловлена тем обстоятельством, что в 2022 году Россия была «отлучена» от мирового сообщества, в том числе было прервано сотрудничество с ведущими международными ранкерами университетов, в связи с чем страна рискует потерять возможность самопроверки своих успехов и неудач по общепризнанным критериям. В связи с этим цель статьи состоит в проверке гипотезы, согласно которой база «дружественного» рейтинга ARWU может служить эффективной заменой базы «недружественного» рейтинга QS. Для проверки сформулированной гипотезы использовался ранее разработанный алгоритм идентификации УМК с использованием статистических данных пяти глобальных рейтингов университетов (ГРУ) – Quacquarelli Symonds (QS), Times Higher Education (THE), Academic Ranking of World Universities (ARWU), Center for World University Rankings (CWUR) и National Taiwan University Ranking (NTU) – и двух предметных рейтингов университетов (ПРУ) – QS и ARWU. Проведенные расчеты опровергли генеральную гипотезу и позволили выявить принципиальную нестыковку результатов, полученных на основе разных рейтингов. Кроме того, на примере ARWU было вскрыто глубинное противоречие в логике составления ГРУ и ПРУ. Полученные результаты позволили поставить более общий вопрос об адекватности самого понятия УМК. Для ответа на этот вопрос был проведен «гуманитарный тест» на валидность современных УМК, состоящий в отсутствии у выпускников передовых университетов элементарной безграмотности и бескультурья. Собранные стилизованные примеры позволили установить, что современные лидеры мирового рынка университетов не проходят «гуманитарный тест», а потому и вся система рейтингования не может считаться надежной основой для выводов о деятельности вузов. Обсуждается вопрос о замене термина УМК на менее претенциозную «продуктовую» категорию – практикоориентированные университеты.