Неэргодическая экономика

Авторский аналитический Интернет-журнал

Изучение широкого спектра проблем экономики

Как выжать максимум из прогрессивного налога

С начала 2021 года в России действует прогрессивная шкала налога на доходы физических лиц (НДФЛ). Отныне россияне, зарабатывающие свыше 5 млн руб. в год, будут платить НДФЛ по ставке 15% вместо ранее установленных 13%, которые распространяются на всех остальных граждан. Этот шаг можно трактовать как вхождение России в клуб «цивилизованных» стран, в которых действует система прогрессивного подоходного налогообложения. Но что же означают для страны и бюджета эти пресловутые дополнительные два процентных пункта НДФЛ для состоятельных и богатых граждан?

С этого года в России действует прогрессивная шкала налога на доходы физических лиц (НДФЛ). Отныне россияне, зарабатывающие свыше 5 млн руб. в год, будут платить НДФЛ по ставке 15% вместо ранее установленных 13%, которые распространяются на всех остальных граждан. Можно сказать, что с этого года Россия входит в клуб «цивилизованных» стран, ибо во всех развитых государствах мира действует система прогрессивного подоходного налогообложения.

Но что же означают для страны и бюджета эти пресловутые дополнительные 2 процентных пункта НДФЛ для состоятельных и богатых граждан?

Ожидания Правительства РФ от введенной меры таковы: благодаря заявленному повышению ставки НДФЛ бюджет дополучит 60 млрд руб. в 2021 году, 64 – в 2022 и 68,5 – в 2023. Эти деньги будут целевым образом направлены на лечение детей с редкими тяжелыми заболеваниями. По всей видимости, Министерство финансов РФ вместе с Федеральной налоговой службой РФ провели свою собственную экспертизу объема дополнительных бюджетных средств на основе имеющихся у них закрытых данных, получив указанные выше цифры. Примечательно, что Росстат не предоставляет информацию, необходимую для соответствующих расчетов. Все, что он может сообщить, это то, что зарплаты свыше 3 млн руб. в год получают всего 0,8% работающих россиян, а свыше 5 млн руб. – еще меньше.

Такая завеса тайны над новой налоговой инициативой стимулировала перепроверку правительственных цифр разными аналитическими структурами.

К примеру, некоторые использовали для расчетов базы данных о неравенстве World Inequality Database (WID). Эта база обеспечивает свободный доступ ко всем существующим статистическим рядам по распределению доходов. Непосредственная работа по наполнению WID статистикой ведется Всемирной лабораторией неравенства (The World Inequality Lab – WIL).

Опираясь на эти данные, некоторые исследователи в прошлом году подсчитали, что налогооблагаемый доход в 5 млн руб. в год имеют 0,5% взрослых россиян; при численности взрослого населения около 114 млн чел., это около 570 тыс. потенциальных плательщиков повышенного налога. При этом в среднем годовой доход самых богатых людей (0,5% населения) составлял чуть менее 16,5 млн руб. на человека.

Дальнейшая логика тривиальна: 16,5 млн руб. минус базовые 5 млн руб.; полученный «довесок» в 11,5 млн руб. умножается сначала на 570 тыс. налогоплательщиков, а потом на 0,02 – дополнительные проценты НДФЛ. В результате получается 131 млрд руб. дополнительного бюджетного дохода по данным на 2018 год, что в 2,2 раза больше правительственной оценки на 2021 год – 60 млрд рублей. Получается, что власти сильно недооценивают экономический эффект от введения прогрессивной шкалы НДФЛ. Почему?

В свою очередь группа экспертов из Финансового университета при правительстве РФ углубила расчеты бюджетного дохода от внедрения прогрессивной шкалы НДФЛ. В частности, экспериментальным образом было выявлено, что доля лиц, обладающих в России доходом выше 5 млн руб. составляет 0,8% рабочей силы. Соответственно общее число таких лиц составляет уже 601,8 тыс. чел. Среднегодовой доход сверхбогатой группы граждан, по нашим оценкам, составил 18,8 млн руб. на человека. Таким образом, окончательная оценка Финуниверситета величины дополнительного дохода от введения прогрессивной шкалы НДФЛ составляет 166 млрд руб. против 131 млрд руб. других аналитических групп и 60 млрд руб. правительства РФ. То есть оценка Финуниверситета в 1,3 раза превосходит экспертную оценку независимых экспертов и в 2,8 раза – правительственную оценку.

Если же учесть, что полученная Финуниверситетом цифра основана на данных 2015 года, то в 2021 года, за 6 лет, она должна увеличиться хотя бы только за счет инфляции на 20–30% и составить 200–216 млрд руб., что примерно в 3,5 раза выше правительственного прогноза.

Таким образом, имеются, по крайней мере, три альтернативные оценки доходов бюджета страны на 2021 год в результате реформы НДФЛ. Резонно задать вопрос: чего не знают эксперты, чьи оценки кратно расходятся с прогнозом властей?

А также как объяснить правительственные ожидания роста дополнительных доходов от НДФЛ в 2022 и 2023 годах на 6,7 и 7% соответственно? Так, в «Прогнозе социально-экономического развития Российской Федерации на 2021 год и на плановый период 2022 и 2023 годов», Минэкономразвития РФ, инфляция в указанные годы ожидается на уровне 4%. Тогда реальный рост доходов группы наиболее богатых граждан страны в 2022 и 2023 годы составит 2,7 и 3,0% соответственно. Но за счет чего? За счет еще большей концентрации капитала в их руках?

В общем интрига по поводу нововведения в схему НДФЛ сохраняется.

 

 

 

 

Официальная ссылка на статью:

 

Балацкий Е.В. Как выжать максимум из прогрессивного налога // «Независимая газета», 11.03.2021. С. 7.

949
3
Добавить комментарий:
Ваше имя:
Отправить комментарий
Публикации
В статье рассматривается процедура разработки стратегии социально–экономического развития малых муниципальных образований на примере стратегии Тазовского района Ямало–Ненецкого округа. Под малыми муниципальными образованиями в статье понимаются муниципальные образования с численностью населения до 50 тысяч человек. В общем виде алгоритм разработки стратегии развития Тазовского района Ямало–Ненецкого округа предусматривает пять этапов: анкетный опрос разных групп респондентов по широкому кругу вопросов и определение болевых точек территории; подтверждение/опровержение болевых точек муниципального образования на основе полевого исследования экспертов, установление сильных и слабых сторон региона на основе SWOT–анализа; определение исходной и альтернативной моделей развития территории, а также направлений реформирования местной экономики; формирование альтернативных сценариев развития региона – инерционного (реактивного), предполагающего прежнюю модель освоения территории, и целевого (проактивного), основанного на новой модели; составление перечня программных мероприятий в рамках намеченной стратегии развития, раскрытие механизмов реализации намеченного комплекса программ и проектов. Обосновывается, что для малых муниципальных образований Крайнего Севера России целевой сценарий должен включать установку на циклическую реорганизацию пространственной модели территории посредством последовательного сжатия его экономического потенциала к центру и аккумулированию в нем всех ресурсов с последующим расширением в сторону прежних поселений. Кроме того, современный SWOT–анализ для малых муниципальных образований должен учитывать такие группы факторов, как глобальное потепление, геополитические вызовы в отношении самообеспечения территорий и новые технологии строительства, выращивания аграрных культур и дистанционного образования. Обсуждается вопрос тиражирования предложенного алгоритма разработки стратегии развития Тазовского района Ямало–Ненецкого округа на широкий класс малых муниципальных образований.
Масштабные международные санкции, введенные западной коалицией стран против России, естественным образом требуют пересмотра традиционной системы управления российской экономикой с учетом возникающих вызовов и ограничений. Статья посвящена рассмотрению многоуровневой системы управления экономикой России, релевантной для условий международной конфронтации. Методологической основой исследования выступает селективная «идеология пошаговых изменений», предполагающая дезагрегирование и децентрализацию экономической политики с целью обеспечения максимальной оперативности управленческих решений, в противовес холистической «идеологии тотального регулирования», ориентированной на планирование и выполнение обобщенных экономических индикаторов в рамках национальной стратегии развития. В качестве методов исследования используются традиционные структурно–кибернетические и графические методы моделирования социальных систем с учетом специфики внешней среды. Информационной основой статьи выступает кластер новейших статей, раскрывающих с разных сторон роль феномена международных санкций в построении эффективной национальной экономики. Логической квинтэссенцией предлагаемой схемы является графическая 4–контурная модель концентрического типа, которая дополняется функциональным описанием входящих в нее контуров и методов управления. Приведены примеры управленческих мероприятий, которыми могут быть наполнены четыре контура предлагаемой модели. Указанный набор мероприятий включает мягкие («слабые») и жесткие («сильные») меры, которые соответственно отрицают или подразумевают административный форсинг. Арсенал возможных мероприятий основан на международной практике разных стран по преодолению экономических санкций. Показано, что в долгосрочной перспективе селективная модель управления будет постепенно преобразовываться в холистическую модель.
In the face of large–scale international sanctions imposed by the collective West against Russia, it becomes imperative to reevaluate the conventional framework for guiding the Russian economy amid the emerging challenges and limitations. The article explores a multilevel system for managing Russian economy in the context of the global confrontation. The methodological foundation resides in the selective “incremental changes ideology” emphasising the necessity for disaggregation and decentralisation of economic policies to maximise the timeliness of managerial decisions. This approach contrasts with the holistic “total regulation ideology”, which focuses on the national development strategy on planning and reaching aggregate economic indicators. The paper applies the methods of traditional structural cybernetic and graphical modelling of social systems allowing for the specificities of the external environment. The evidence comes from a cluster of the most recent studies approaching the role of the international sanctions phenomenon in building an efficient national economy from different angles. The author presents an original graphical four–circuit concentric model complemented by a functional description of its constituent circuits (the core, priority industries, new production, and supporting industries) and management methods. The article provides examples of the management measures (massive centralised lending for new microchip production, creation of the state corporation Rospharma, etc.) that can be implemented within the four circuits of the model. These measures can be both soft (‘weak’) and hard (‘strong’) depending on whether they reject or take on administrative enforcement. It is noteworthy that the selective governance model will gradually evolve into a holistic model over time.
Яндекс.Метрика



Loading...