Неэргодическая экономика

Статья посвящена рассмотрению влияния мегатрендов, которые в настоящее время выступают драйверами происходящих в обществе изменений, на структуру формирующейся экономики постиндустриального общества. Под их влиянием происходит формирование новой экономики, ориентированной на использование такого ресурса, как время, которое высвобождается у людей по мере развития роботомики. В основе проведенного исследования лежит изучение пяти глобальных трендов развития современного общества: демографические трансформации; истощение природных ресурсов и изменение климата; изменение геоэкономического и геополитического ландшафтов; цифровизация и развитие новых технологий; комплексное благополучие человечества: богатство, здоровье и знания. Показано, что указанные тенденции бросают серьезный вызов будущему человечества и принципиальным образом меняют структуру экономики и занятости населения. Реакцией на вызовы мегатрендов является формирование новых направлений в структуре экономики, которые позволяют на них отвечать и бороться с их негативными последствиями. Установлено, что мегатренды способствовали развитию таких направлений в экономике, как серебряная экономика, циркулярная экономика, роботомика, одноранговая экономика, и заложили основу формирования духовно–нравственной экономики и экономики досуга. Вывод, который позволяет сделать проведенное исследование, заключается в том, что в обществе сложились предпосылки к переходу к экономике, в которой социальные эффекты возобладают над экономическими. Совершить такой переход к «экономике с человеческим лицом» позволяет высокий уровень развития технологий и цифровизация. Сформулированные принципы адаптации к формирующейся экономике позволяют странам выработать стратегию перехода с минимальными социальными и экономическими издержками. Новизна исследования состоит в сопоставлении мегатрендов с изменениями, происходящими в структуре экономики и на рынке труда, а также в обосновании социальной направленности постиндустриальной экономики, формирующейся под воздействием глобальных трендов развития общества.

В статье проводится идея, что Сингапур и Россия, несмотря на внешнюю непохожесть, имеют нечто общее – уникальность их географических параметров. В свою очередь это позволяет более пристально изучить модель сингапурского чуда, представленную в книге Ли Куан Ю «Из третьего мира – в первый. История Сингапура (1965–2000)». Для обоснования правомерности использования опыта знаменитого политика рассмотрена разнонаправленность развития двух государств в последние десятилетия: Сингапур шагнул из третьего мира в первый, тогда как Россия – из первого мира в третий. Автором рассмотрены некоторые различия в политических моделях Сингапура и России. Если для Сингапура характерны опора на здравый смыл и традицию в принятии решений, диалог власти и народа, быстрая реакция членов правительства на обвинения в коррупции и забота о своей репутации, то для России – следование заимствованным формальным управленческим шаблонам, изоляция власти от народа, системное игнорирование обвинений общественности в адрес чиновников. В связи с проводимыми реформами для российской системы управления могут быть полезны многие элементы сингапурской модели успеха.

В статье рассмотрены результаты третьей волны идентификации университетов мирового класса за 2021 год на основе авторской методики. Сравнение новых результатов с данными за 2017 и 2019 гг. позволило установить некоторые ментальные стереотипы геополитического и национального характера. В частности, роль системы североамериканского университетского центра снижается, однако вузы США и Канады по–прежнему являются образцами для остальных стран мира. Кажущийся самоочевидным «закат Европы» в отношении рынка передовых университетов не подтверждается. Более того, есть основания говорить о нарастании активности европейского геополитического центра, вузы которого идут в авангарде подготовки кадров для постиндустриального общества. Вопреки многим ожиданиям, азиатский рынок университетов пока далек от того, чтобы превратиться в самобытный аутентичный феномен и пока является лишь примером относительно успешной «модели копирования» западных образцов. Неожиданным оказался вывод о превосходстве передовых университетов Латинской Америки над вузами постсоветского пространства. Признан несостоятельным внутрироссийский стереотип относительно образцовой модели развития МГУ им. М.В. Ломоносова.

В современном мире роль университетов кардинально меняется и формируется новая модель их участия в экономике. Сущность новой модели состоит в неизмеримо более тесной интеграции вузов с предприятиями и организациями реального сектора экономики. Вузы, которые отвергнут эту модель, фактически не смогут больше быть полноправными участниками рынка высшего образования. В связи с этим многие российские университеты вынуждены искать новые механизмы взаимодействия с хозяйствующими субъектами региональной экономики. В статье обобщены и систематизированы наиболее успешные практики российских вузов по созданию и использованию интеграционных механизмов с компаниями, предприятиями и ведомствами регионов.

В статье рассматривается медийное представление инвестиционных форумов РФ как показатель внешнего внимания к мероприятию и его узнаваемости для сравнительного анализа. Целью работы является развитие методического инструментария для исследования результативности региональных инвестиционных форумов с точки зрения их медиа–активности. Новизна состоит в разработанном и апробированном инструменте анализа медиа–активности вокруг регионального инвестиционного форума на основе результатов мониторинга внутреннего информационного пространства РФ. Предложена методика построения медиа–рейтинга форумов, представляющего тактическую управленческую значимость для организаторов регионального и федерального уровня. Методика рейтингования базируется на этапности проведения мероприятия (анонсный месяц – период мероприятия – месяц подведения итогов), разделении информационных источников на центральные и региональные, а также географии информационных сообщений о форуме.

В последние несколько десятков лет наблюдается радикальная смена парадигмы деятельности университетов – от организаций, занимающихся обучением и проведением фундаментальных исследований, к учреждениям, которые активно взаимодействуют с реальным сектором и коммерциализируют результаты интеллектуальной деятельности. В научной литературе эта новая модель получила название «предпринимательского университета». Цель данного исследования состоит в описании механизмов трансформации университетского сектора в разных странах мира как на национальном уровне, так и на примере отдельных вузов. Методология работы сочетает в себе несколько зон исследования: обзор теоретических концепций эволюции формата деятельности университета; изучение ключевых государственных инструментов трансформации университетского сектора; компаративный анализ статистических данных, иллюстрирующих сотрудничество университетской науки с предпринимательским сектором; рассмотрение показательных примеров или кейсов превращения вузов в предпринимательские университеты мирового класса.

В работе исследована внешняя зависимость экономики РФ в контексте иностранных санкций, вывода капитала из РФ за рубеж, реализованных моделей управления крупнейшими отечественными компаниями (добывающий сектор, банки, ритейл, связь) и привлечения в интересах внутреннего бизнеса дешевых трудовых ресурсов. Обоснован тезис о том, что значительный сегмент национальной экономики де факто управляется с участием иностранного капитала. Определено, что к принятию важных корпоративных решений на системном уровне допущены иностранные граждане, включая привлечение иностранной рабочей силы и вывод капитала за рубеж. На примере ПАО «Магнит» показана замена российского менеджмента на иностранный в контексте введенных санкций против РФ. Оценено, что по состоянию на конец 2020 года, в виде прямых и портфельных инвестиций из РФ за рубежом накоплено и размещено около 50% ВВП страны.

В статье рассматривается взаимодействие между институциональными реформами и человеческим капиталом. В качестве точки отсчета проводимого анализа используется феномен депопуляции Стивенсона. Приведенные стилизованные примеры позволяют акцентировать внимание на влиянии реформ на человеческий капитал человека в части жизненного тонуса, здоровья и продолжительности жизни. В рамках междисциплинарного подхода показано, что многие психологи, социологи, политологи, врачи и лингвисты разделяют мнение о влиянии институциональных изменений на жизнеспособность населения. Предложена простая модель экономического роста, из которой следует парадокс реформ, когда продуктивные институциональные изменения порождают экономический спад. Анализ условий возникновения указанного парадокса показывает, что масштаб, глубина и скорость проведения реформ должны быть строго дозированы. Подобная стратегия в противовес шоковой терапии названа адаптивной реформой.

В данной работе рассмотрена хронология и классификация агентств (корпораций) развития территорий как инструмента государственной региональной политики. В работе показана угроза трансформации потенциально конструктивной роли института в негативную плоскость. На примере Польши отмечено вмешательство Евросоюза во внутренние дела страны через корпорации регионального развития как контактные точки. В Казахстане первая волна социально-предпринимательских корпораций, директивно созданных в 2006–2007 гг. по экстерриториальной принципу, вызвала внутренний конфликт между элитами, что привело к переформатированию данного института и его подчинению сложившейся системе регионального управления («одна область – один регион»).

Предметом исследования является рынок инноваций. Для понимания закономерностей его функционирования в статье вводится понятие технологической границы, под которой понимается относительная производительность труда (относительно технологического лидера – США), достижение которой делает оправданным для развивающихся экономик переход от широкомасштабного заимствования иностранных новых технологий к их разработкам внутри страны. Цель статьи состоит в численном определении указанной границы, для чего предложена простая эконометрическая модель на базе международной статистики по 61 стране мира. Методология моделирования продолжает шумпетерианские идеи относительно двух инновационных стадий – создания и распространения технологий. Технологическая граница трактуется как точка пересечения кривой удельных издержек на закупку технологий за рубежом с кривой издержек на их разработку и создание внутри страны. При этом предполагается, что оба вида издержек зависят от относительной производительности труда. В качестве прокси–переменной издержек на создание технологий использовался показатель доли затрат на исследования и разработки в ВВП, а в качестве прокси-переменной издержек на заимствование использовалось отношение сальдо платежей за интеллектуальную собственность к ВВП. Для повышения точности расчетов была осуществлена кластеризация стран на две группы - передовых государств, для которых технологическая граница преодолена и в них превалируют собственные разработки новых технологий, и развивающихся государств, для которых задача о технологической границе имеет важное значение. Расчеты показали, что нынешнее значение технологической границы находится в районе 70% от производительности труда в США. Сравнение с предыдущими оценками показывает, что данная величина имеет тенденцию к росту, что создает дополнительные трудности для перехода догоняющих стран с режима заимствования на режим создания новых технологий. Учет технологической границы в инновационной политике позволяет избежать как ошибки первого рода, когда переход к разработкам собственных технологий неправомерно задерживается, так и ошибки второго рода, когда страна игнорирует возможности заимствования технологий и преждевременно переходит к созданию инноваций. Рассмотрены примеры успешного (Южная Корея и Китай) и неудачного (Россия) использования понятия технологической границы в национальной инновационной политике. Обсуждаются направления использования нового индикатора в российской политике технологической модернизации страны.