Неэргодическая экономика

Авторский аналитический Интернет-журнал

Изучение широкого спектра проблем экономики

Образ Пьера Безухова в романе «Война и мир»

Пьер Безухов, несомненно, является центральным персонажем романа Л.Н.Толстого «Война и мир». И не случайно именно этот образ прорисован автором особенно тщательно. Каковы же основные качества этого человека? Можно ли считать этого героя очередным неудачником русской литературы? В чем привлекательность главного героя Льва Толстого? Каков бы жизненный девиз Пьера Безухова?

Пьер Безухов, несомненно, является центральным персонажем романа Л.Н.Толстого «Война и мир». И не случайно именно этот образ прорисован автором особенно тщательно, что придает ему яркость и правдивость.

Помимо всего прочего, образу Пьера Безухова присущи три таких качества, как реалистичность, противоречивость и динамичность, которые тесно связаны между собой. Так, в начале романа Пьер выступает в качестве безликого и почти безвольного здорового увальня, который мирится с изменами своей жены и не знает, куда приложить свои силы. Однако уже на данном этапе внешняя покладистость Пьера имеет свои границы. Случай с женой, когда Безухов буквально озверел и заорал так, что все вокруг пришли в ужас, свидетельствует о буйной энергии и большой внутренней силе персонажа. С самого начала повествования Пьер противопоставляется современному ему высшему обществу, он плохо вписывается в царящие в нем стандарты неискренности, лести и поверхностности. В противовес прогнившему высшему свету герой Толстого предстает открытым и честным человеком, ищущим истину и свое призвание в жизни.

В своих исканиях Пьер проходит большой путь и сильно меняется. Безухов в начале романа и Безухов в конце произведения – это совершенно разные люди. Неудачная женитьба и вступление в ряды масонского движения приводят героя к глубокому разочарованию. Участие в войне 1812 года также приводит к разочарованию: финансирование специального полка и неудачное покушение на Наполеона, а также попадание в плен к французам окончательно подрывают его веру в людей, в доброту, в возможность взаимопомощи и дружбу. Однако нет худа без добра – военные приключения Пьера привели его к знакомству с солдатом Платоном Караваевым. Общение с этим человеком радикально меняет Безухова. Он осознал, что истинное счастье – это иметь возможность духовной и физической свободы, жить простой жизнью в своей семье и в единстве со своим народом. Постижение этих простых человеческих ценностей привело к окончательной метаморфозе героя – к обретению душевного равновесия и внутренней гармонии. Итогом всех его исканий становится спокойствие и личное счастье, забота любимой супруги и суета четырех детей.

Надо сказать, что образ Пьера Безухова стоит особняком не только в романе Л.Толстого «Война и мир», но и во всей русской литературе. Раньше проблему таких персонажей, как Онегин А.С.Пушкина, Печорин М.Ю.Лермонтова, Рудин И.С.Тургенева, Обломов И.А.Гончарова и пр., называли проблемой лишнего человека. Такая интерпретация предполагала перекладывание проблем литературных героев на прогнившее общество, которое якобы не могло разглядеть в этих людях полезных качеств и не хотело их разумно использовать в общественных интересах. Сегодня можно сказать более честно: все эти персонажи представляются некими социальными уродами, которые ничего не могли и сами ничего не сделали для своей интеграции в жизнь современного им социума. В результате вся русская литература пронизана трагичными образами хронических неудачников. Сегодня таких людей презрительно называют лузерами. И с этой точки зрения Пьер Безухов выбивается из этого ряда. Он смог-таки вписаться в социум, смог стать кому-то нужным, смог быть кому-то полезным, равно как и сам нашел радость жизни и удовлетворенность своей судьбой. И это, может быть, первый персонаж в русской литературе, который не несет в себе дегенаративные признаки социопата и аутиста.

Лично для меня самым ценным качеством Пьера Безухова является его интеллектуальная и душевная пластичность. Он ищет смысл жизни, получает удары от нее, разочаровывается, переосмысливает свой жизненный опыт и ищет дальше. И так до победного конца, пока не находит то, к чему изначально стремился. «Идти до конца и меняться по пути!» – вот девиз Пьера Безухова. Этот жизненный принцип не грех и позаимствовать.

 

 

 

Официальная ссылка на статью:

 

Балацкая Я.Е. Образ Пьера Безухова в романе «Война и мир»// «Неэргодическая экономика», 20.05.2018.

7432
2
Добавить комментарий:
Ваше имя:
Отправить комментарий
Публикации
Currently, the theory of passionarity is just beginning to take shape by explaining the driving forces and mechanisms of the dynamics of creative activity of nations. However, while there is an understanding of the process of passion’s birth, there is currently no adequate understanding of the phenomenon of its extinction, and therefore the article offers a simple logical model of this process. The approach proposed by E. Todd is used to consider the defeat of the West, which was launched in 2022. For these purposes, we considered the process of degradation of the institutional base of civilization, the central link of which are three drivers of self–identification and consolidation of the nation – the ethical code of conduct, the traditional family model and a common language. We revealed their features for three stages for a better understanding of the evolution of these three institutions – the active, zombie, and null phases. The focus of the logical scheme of the fading passionarity of the nation is the growth of the welfare of the population, which, paradoxically, weakens the sociality of individuals. The article shows that this effect occurs through five key mechanisms: the demographic equivalent of H. Gossen’s law, the reproductive effect of replacing the number of children with their quality, the principle of Z. Bauman, the iron law of welfare and the law of J. Calhoun’s “death squared”. This is a manifestation of the dialectical contradiction between the development of human civilization and man himself: passionate impulses contribute to the launch of a spiral of economic, technological and social progress, which in turn eventually leads to a weakening of social ties in society and the extinction of the passionate potential of the nation. We considered the application of the theory of passionarity to modern Russia.
В настоящее время теория пассионарности только начинает формироваться за счет объяснения движущих сил и механизмов динамики творческой активности наций. Однако при наличии понимания процесса рождения пассионарности сейчас отсутствует адекватное понимание феномена ее угасания, в связи с чем в статье предлагается простая логическая модель этого процесса. Для этого используется подход, предложенный Э. Тоддом для рассмотрения состоявшегося поражения Запада, старт которому дал 2022 год. В этих целях рассмотрен процесс деградации институциональной базы цивилизации, центральным звеном которой выступают три драйвера самоидентификации и консолидации нации – этический кодекс поведения, традиционная модель семьи и общий язык. Для лучшего понимания эволюции указанных трех институтов раскрыты их особенности для трех этапов – активной, зомби– и нуль–фазы. В фокусе логической схемы угасания пассионарности нации находится рост благосостояния населения, который, как это ни парадоксально, ослабляет социальность индивидуумов. В статье показано, что это воздействие происходит посредством пяти ключевых механизмов – демографического эквивалента закона Г. Госсена, репродуктивного эффекта замещения количества детей их качеством, принципом З. Баумана; железным законом благосостояния и законом Дж. Кэлхауна «смерть в квадрате». В этом проявляется диалектическое противоречие развития человеческой цивилизации и самого человека: пассионарные толчки способствуют запуску спирали экономического, технологического и социального прогресса, который в свою очередь со временем приводит к ослаблению социальных связей в обществе и угасанию пассионарного потенциала нации. Рассматривается применение теории пассионарности к современной России.
В XXI веке демографический баланс мира продолжает активно смещаться в пользу Глобального Юга, в котором продолжают возникать новые страны–гиганты. Складывающаяся в результате таких трансформаций новая демографическая конфигурации ставит Россию перед глобальной развилкой – следовать по инерционному пути длящейся уже более 30 лет демографической депрессии или осуществить масштабную демографическую экспансию. В статье рассмотрены альтернативные демографические прогнозы для России и показано место страны в случае того и другого вариантов развития. Инерционный сценарий приведет к тому, что в начале 2050-х годов Россия переместится с нынешнего 9-го места международного демографического рейтинга на 15-ое и тем самым утратит статус страны–гиганта и соответствующий ему международный авторитет: впереди окажутся Мексика, Филиппины, Эфиопия, Египет, Конго и Танзания. При реализации проактивного сценария на основе демографической экспансии населения до уровня 290–300 млн человек, над реализацией которого сегодня работают представители ЛДПР и Правительство РФ, Россия сможет с 9-го места международного демографического рейтинга перейти на 7-ое и за счет этого заметно укрепить свои геополитические позиции. Уникальность России состоит в очень высокой вариабельности демографического потенциала, что позволяет ей следовать по совершенно разным демографическим траекториям; для большинства стран мира это невозможно. Демографический вызов для России усугубляется тем обстоятельством, что страны с большим населением рано или поздно становятся экономическими и технологическими лидерами, быстро преодолевая технологическое отставание от более развитых государств. Расчеты показывают, что технологическое давление со стороны новых стран–гигантов может наступить гораздо раньше, чем это предполагалось традиционной экономической теорией. В основе такого ускорения лежит обнаруженный авторами технологический парадокс, который состоит в противоречии между усредненными макроэкономическими показателями (долевым ВВП) и стилизованными фактами на микро– и мезоуровне. Типичным проявлением указанного парадокса выступает пара Китай–США, которые достигли примерного технологического паритета на фоне кратного отставания Поднебесной по уровню душевого ВВП. Прикладные расчеты позволяют по-новому переосмыслить значение демографических преимуществ стран–гигантов, что долгое время отрицалось ортодоксальным положением о примате технологий над демографией. Обсуждается вопрос о целесообразности осуществления сверхусилий со стороны России для реализации сценария демографической экспансии.
Яндекс.Метрика



Loading...