Госстандарт предполагает регламентацию учебной программы по определенным специальностям как с точки зрения входящих в них учебных дисциплин, так и с точки зрения вопросов и тем, которые должны найти отражение в этих дисциплинах. На первый взгляд, все очень даже неплохо. В чем же проблема?
Проблема госстандартов имеет как объективную, так и субъективную стороны. Рассмотрим их более подробно на примере экономических специальностей.
Объективные противопоказания
Бессмысленность жестких госстандартов детерминируется прежде всего спецификой современного этапа развития науки. Сегодня мы можем наблюдать, как многие устоявшиеся взгляды, концепции и подходы рушатся один за другим, идет тотальный пересмотр многих научных положений, смена научной парадигмы. Как в этих условиях регламентировать процесс обучения?
Приведем типичный пример: сейчас во всех вузах читают такие традиционные экономические дисциплины, как макроэкономика, микроэкономика и мировая экономика. Эти дисциплины входят в госстандарт, но подобное деление совершенно не соответствует духу времени. Макроэкономика и микроэкономика давно слились в некий микромакросинтез. Причем произошло это уже в 80-е годы предыдущего столетия. Структурирование науки на «микро» и «макро» носит чрезвычайно условный характер и никем не воспринимается всерьез. Таким образом, нынешний госстандарт лишь консервирует систему высшего образования в рамках старых научных схем.
Другой характерный пример: наполнение курса микроэкономики предполагает некие классические вопросы и модели, которые сейчас устарели и экономической наукой по большей части отброшены. Вместе с тем такие новые, важные и интересные разделы новой микроэкономики, как теория брачных рынков, теория дискриминации, теория преступности и т.п., не заложены в нынешний госстандарт. Совершенно очевидно, что существующая система госстандартов мешает преподавателям давать своим студентам современное образование, знакомить их с актуальными научными проблемами.
Еще один важный пример. Некоторые дисциплины становятся модными, и их либо вводят в госстандарт, либо хотят ввести. Институциональная экономика бурно развивается как на Западе, так и в России, и ее присутствие в госстандарте – всего лишь вопрос времени. Но как будет определено содержание этой дисциплины? Речь идет о развивающемся научном направлении, поэтому регламентировать его преподавание просто бессмысленно: никакого консенсуса среди экономистов по поводу того, что в этом предмете является наиболее важным, пока не достигнуто.
Есть и еще один аспект системы госстандартов – международный. Если уж вводить госстандарт, то такой, который был бы совместим с зарубежными стандартами. Но мы почему-то на них не ориентируемся. Например, в России преподают экономику государственного сектора. Но в западной науке такого предмета нет, там читают публичную экономику (public economics). И хотя мы склонны считать ее аналогом экономики государственного сектора, содержание двух этих дисциплин совершенно не совпадает. Закрепление национальных стандартов накануне введения в действие Болонского соглашения выглядит, по крайней мере, нелепым.
Субъективные противопоказания
Одно из направлений государственной стандартизации – создание нормативов по делению дисциплин на обязательные и специальные. Но такой подход пагубно сказывается на самом учебном процессе, из-за него вузы теряют своих лучших профессоров: чем более квалифицированным является преподаватель, тем меньше он заинтересован в чтении обязательных дисциплин. И это вполне естественно: специалист высшего класса, который глубоко проник в некие научные материи, хочет говорить об этих сложных и глубоких проблемах, а не пересказывать примитивные факты из общеобразовательных дисциплин. Но каркасом сегодняшней системы высшего образования являются именно обязательные предметы, и следовательно, кадровой основой современных российских вузов становятся преподаватели– «примитивники», а не специалисты экстракласса, до которых, может, и дело не дойдет. Получается, что система госстандартов ведет лишь к деградации вузов, а никак не способствует повышению качества образования.
Кроме того, как разделить обязательные и специальные дисциплины? Дело в том, что специфика чтения обязательных дисциплин во многом зависит от того, какие специальные предметы будут изучаться в дальнейшем. Наши госстандарты предписывают совершенно иную логику построения учебной программы: сначала закрепляются обязательные (общие) дисциплины, а затем под них подстраиваются спецкурсы, что в корне неправильно и, как правило, не дает положительных результатов. Преподавание должно вестись, исходя из перспективы будущих спецкурсов, а не наоборот.
У системы госстандартов есть и еще один существенный недостаток. Стандарт предписывает наличие в учебном процессе некой дисциплины, но ничего не говорит о том, как этот курс должен читаться и усваиваться. Иными словами, система госстандартов не содержит в себе никаких качественных и квалификационных параметров, без которых сама стандартизация теряет смысл. Для иллюстрации этого тезиса можно привести пару типичных примеров из жизни современной университетской системы.
Руководство университета навязывает преподавателю некий учебный курс, который он со следующего семестра должен читать. Преподаватель об этом предмете ничего не знает, он ему не близок и не лежит в сфере его научных интересов. Но деваться ему некуда, и через пару месяцев он будет читать этот курс. Разумеется, ни о каком научном уровне такого преподавания говорить не стоит, даже если он и выполнит какие-то формальные требования и стандарты. Это в отношении обучающих. А с обучающимися дело обстоит еще хуже. На государственных экзаменах, где сидит уважаемая экзаменационная комиссия, профанация достигает поистине страшных размеров. Так, перед экзаменами председателю и секретарю комиссии из деканата дают списки «особых» студентов с «прикрепленными» к ним номерами экзаменационных билетов, которые те должны получить на экзамене. Разумеется, председатель и секретарь комиссии обеспечивают выполнение «особого» задания своей администрации. Все нормы и стандарты выполнены, но какой в них смысл, если студент может со скрипом подготовить три заранее определенных вопроса из всего курса обучения и при этом блестяще сдать госэкзамен.
Заметим также, что действующая система присуждения ученых степеней и званий не гарантирует научное сообщество от масштабных злоупотреблений. Вряд ли в такой атмосфере можно ожидать каких-то позитивных результатов от системы государственных стандартов, которые еще более размыты, чем система оценки научных кадров.
Прогрессивные ноу–хау на фоне консервативных инструментов
По своей глубинной сути система госстандартов представляет собой консервативный инструмент, который сдерживает развитие системы высшего образования. Но при этом в высшей школе постоянно пытаются вводить какие-то новые, «прогрессивные» методы обучения. Например, с 2006/07 учебного года в вузах России вводится новая система – число аудиторных часов для преподавателей резко сокращается (примерно на треть), в то время как высвобожденные часы пускаются на индивидуальную работу со студентами. Реформаторы предполагают даже, что студенты могут встречаться со своим бенефактором чуть ли не у него дома за чашкой чая или кофе. Такое возрождение традиций неформального обучения, которых придерживались дореволюционные российские профессора, на первый взгляд, кажется очень плодотворным. Только эта система как-то плохо сочетается с регламентацией читаемых дисциплин. Либо государство не доверяет вузам и культивирует систему госстандартов (а в этом случае ни о каких индивидуальных посиделках преподавателей со студентами не может быть и речи), либо государство настолько доверяет вузам, что стимулирует систему индивидуальных занятий безо всяких госстандартов. Одновременное использование прямо противоположных подходов выглядит, по крайней мере, нелогичным. Заметим по ходу дела, что предлагаемая система индивидуальных занятий в нынешних условиях не даст положительных результатов. Она приведет лишь к тому, что и студенты, и преподаватели станут работать еще меньше. Разумеется, отчитаться о проведенных занятиях они всегда смогут по договоренности.
Альтернативный госстандарт
Главными аргументами против действующей системы госстандартов являются реформа науки и качество преподавательского состава. Пересмотр стандартов в науке по определению отрицает стандартизацию в высшей школе. Если госстандарты сохранить, то российские университеты будут все больше отставать от современной науки, а уровень преподавания и исследовательский потенциал профессуры станет еще ниже. Но как же тогда быть? Чем заменить госстандарт, который в столь сложных условиях кажется особенно необходимым?
Во-первых, нужно менять отношение к университетам и их действующим лицам. Сейчас ведущими фигурами любых российских университетов являются администраторы разных уровней: ректоры, проректоры, деканы и заведующие кафедрами. Вся остальная когорта преподавателей рассматривается как некий кадровый фон. Это в корне неправильная позиция. Центральным звеном университета всегда был и остается профессор. Он находится (или, по крайней мере, должен находиться) на острие науки, именно он знает (или, по крайней мере, должен знать), что, как и сколько надо читать студентам. И никакие чиновники из Министерства науки и образования РФ не должны ему указывать, сколько часов следует отвести на тот или иной предмет.
Во-вторых, надо изменить административные полномочия профессора. Он должен быть не университетской пешкой, которой администраторы указывают, что и как делать, а научным лидером, наделенным большими полномочиями и решающим ключевые вопросы, касающиеся научной и учебной работы своей кафедры.
В-третьих, нужно сформировать квалификационные научные стандарты, определяющие, кто может быть профессором. Именно эти стандарты должны прийти на смену учебным государственным. А разрабатывая их, следует исходить из того, что профессоров должно быть мало и они должны проходить чрезвычайно жесткую систему аттестации. Речь идет о совершенно новом должностном стандарте профессора. Сегодняшние нормы полностью себя дискредитировали и не могут дать уже никаких положительных результатов. Какие же конкретные нормы следует ввести?
1. Профессор – это ученый–исследователь, а не заслуженный учитель страны. Его реноме определяется только научными, а не педагогическими результатами.
2. Значимость научного вклада должна оцениваться по числу публикаций в престижных научных изданиях, желательно международных. Любые публикации в местных сборниках научных трудов и материалах вузовских конференций должны быть исключены из списка учитываемых научных трудов.
3. Достижения каждого специалиста должны оцениваться в виде перечня строго сформулированных научных результатов. Каждый претендент на звание профессора должен быть готов четко и ясно изложить сущность своих научных достижений.
4. Рейтинг ученого должен выводиться на основе индекса цитирования. Никаких других мнений о его значимости быть не должно.
5. Научные достижения должны иметь как теоретическую, так и практическую ценность. Однонаправленные работы не позволяют человеку занять должность профессора.
Разумеется, и такие принципы могут подвергнуться профанации, но сделать это будет уже сложнее. Если же российские университеты пополнятся профессурой такого уровня, то многие проблемы, на решение которых направлен сегодняшний госстандарт, будут решены автоматически.
Официальная ссылка на статью:
Балацкий Е.В. Государственный стандарт в высшей школе: противоречия и противопоказания// «Платное образование», №3, 2006. С.21–23.
