Одним из факторов, позволяющим развивающимся странам и странам с переходной экономикой сгладить некоторые внутренние проблемы и придать дополнительный импульс экономическому развитию, является открытие своих рынков для иностранных фирм и совместных предприятий. В ряде случаев уже одного этого фактора оказывается достаточно для прогрессивной перестройки всего экономического уклада страны и достижения высокой динамичности национального производства. Классическим примером сказанного может служить КНР.

Между тем имеются государства, которые демонстрируют стойкое неприятие иностранного и совместного бизнеса в широких масштабах. К их числу относится Россия (это подтверждается данными [1]). В связи с этим возникают правомерные вопросы: насколько оправдана позиция российского руководства? Нужно ли менять курс в отношении прямых инвестиций или более логично следовать ему и дальше?

Объективные ответы на поставленные вопросы могут быть даны только на основе обстоятельного анализа влияния иностранных компаний на экономику принимающей страны.

До недавнего времени целый ряд ключевых вопросов в данной области оставался по существу открытым. Применительно к России это связано по крайней мере с двумя “техническими” причинами: отсутствием необходимых для анализа методического инструментария и статистической информации. Однако к настоящему моменту уже сложился определенный информационный массив об иностранных и совместных предприятиях, который в совокупности с набором аналитических методов, предлагаемых в данной работе, позволяет ответить на целый ряд животрепещущих вопросов.

НЕДОСТАТКИ ПРЕДЫДУЩИХ АНАЛИТИЧЕСКИХ СХЕМ

Проблема оценки влияния иностранных капиталов на экономической рост страны–реципиента имеет длительную историю. Одним из ранних и, тем не менее, ставших классическим, подходов к решению данной проблемы является дифференциальная модель В.Леонтьева [2]. Несмотря на то, что данная модель внесла весомый вклад в понимание закономерностей международного экономического взаимодействия различных стран, она имеет и ряд недостатков, среди которых укажем следующие.

1. Масштабы вывозимого капитала из страны–донора в ней напрямую увязываются с темпом экономического роста. В настоящее время стало совершенно очевидно, что это не всегда так. Особенно ярко данный тезис проявляется применительно к странам с переходной экономикой. К примеру, для России был характерен устойчиво высокий уровень отвлечения национального капитала за рубеж именно в период глубокого экономического кризиса. Таким образом, взаимосвязь между темпами роста производства в государствах, экспортирующих и импортирующих капитал, оказывается весьма неоднозначной и, следовательно, модель В.Леонтьева оказывается неприменима к анализу современных тенденций.

2. Ввозимый капитал предполагается однородным. Вместе с тем страны с переходными экономиками наглядно демонстрируют ту истину, что важны не столько объемы импортируемого капитала, сколько его структура. Так, например, значительная часть иностранных инвестиций в России направлялась на покупку краткосрочных государственных ценных бумаг, а не в реальный сектор экономики. Понятно, что такие финансовые вложения способствуют скорее к замедлению, чем к ускорению экономического развития страны–реципиента. В этом смысле прикладные расчеты по модели В.Леонтьева могут сильно дезориентировать исследователя относительно истинной роли иностранных инвестиций.

3. Национальные и иностранные инвестиции предполагаются равноэффективными. Здесь В.Леонтьев предполагает, что иностранный капитал – это всего лишь дополнительные финансовые ресурсы, отдача от которых определяется национальными условиями воспроизводства. Однако именно это положение нам представляется принципиально неверным, так как глубинный экономический смысл привлечения иностранного капитала заключается в том, что вместе с ним в национальную экономику приходят новые технологии и новые организационные формы производства, дающие совершенно иной экономический эффект по сравнению с местным предпринимательством.

4. Модель В.Леонтьева предъявляет повышенные требования к информационному обеспечению, предполагающему наличие не только национальной, но и международной статистики. Это является серьезным техническим тормозом для проведения оперативных прогнозно-аналитических расчетов.

Указанные критические замечания в адрес модели В.Леонтьева отнюдь не означают ее полную непригодность для макроэкономического анализа. Будет правильней сказать, что ее использование эффективно для уяснения качественной картины в развитии мирохозяйственных процессов, в то время как для детальных количественных расчетов по конкретной стране требуется несколько иная модельная схема.

Совершенно иной подход, учитывающий роль прямых иностранных инвестиций в развитии экономики страны–реципиента, предложен П.Вельфенсом (P.Welfens) и П.Джесински (P.Jasinski) в [3], который базируется на традиционном аппарате производственных функций. [1] По мнению указанных авторов, эконометрическая оценка параметров производственной функции позволяет выявить влияние иностранных инвестиций на темпы экономического роста принимающей страны. Хотя метод, предложенный П.Вельфенсом и П.Джесински, в целом может считаться вполне приемлемым, он все же имеет и ряд недостатков, среди которых отметим следующие.

1. В модели Вельфенса–Джесински общий объем основного капитала страны–реципиента складывается из накопленного внутреннего капитала и прямых иностранных инвестиций. Однако такой подход представляется сомнительным: прямые иностранные инвестиции в общем случае не могут приравниваться к основному капиталу из-за наличия временных лагов в освоении инвестиций. Кроме того, материализовавшиеся в основных фондах прямые иностранные инвестиции, как правило, уже учитываются в статистике по линии прироста внутреннего основного капитала и, следовательно, это может повлечь за собой двойной счет.

2. В предложенной П.Вельфенсом и П.Джесински базовой конструкции производственной функции отечественный основной капитал и иностранные инвестиции полагаются равноэффективными, что, как уже отмечалось выше, противоречит наблюдаемым фактам.

3. Производственная функция Вельфенса–Джесински включает мультипликатор научно–технического прогресса, который зависит от общей макроэкономической ситуации и никак не связан с потоками прямых иностранных инвестиций. Вместе с тем очевидно, что иностранные инвестиции в первую очередь выполняют функцию по передаче технологических и управленческих инноваций в экономику страны–реципиента.

4. Набор тех факторов, от которых зависят темпы научно–технического прогресса в модели открытой экономики П.Вельфенса и П.Джесински, небезупречен и включает плохо верифицируемые экономические показатели. Например: объем ноу–хау (знания); относительная величина развитости рыночных институтов. Однако, даже если и согласиться с предлагаемым набором факторов, то на практике все равно будет технически очень сложно построить функцию, хорошо аппроксимирующую динамику экономического роста.

5. Применение модели Вельфенса-Джесински для переходных экономик чрезвычайно затруднено тем обстоятельством, что статистическая база последних, как правило, не предоставляет исследователю достаточно длинных отчетных рядов. Более того, даже те короткие ретроспективные динамические ряды, которые имеются в распоряжении аналитиков, характеризуются высокой нестабильностью, что практически полностью отрицает достоверные эконометрические расчеты.

Таким образом, модель Вельфенса–Джесински может быть успешно применена для анализа роли прямых иностранных инвестиций в странах, имеющих длительную историю развития данного феномена; для “молодых” стран рыночной ориентации такой подход неприемлем.

СТРУКТУРНАЯ МОДЕЛЬ ЭКОНОМИЧЕСКОГО РОСТА

В настоящее время накопленная статистическая информация позволяет более предметно выяснить, как влияет инвестиционная деятельность иностранных и совместных предприятий на темпы экономического роста в стране–реципиенте. Подобная постановка проблемы является несколько зауженной, так как охватывает не всю массу иностранных инвестиций, однако именно в такой форме она позволяет максимально корректно изучить значение иностранного бизнеса для развития внутренних экономических рынков принимающей страны.

Для решения поставленной задачи можно воспользоваться простейшей модификацией модели экономического роста, основанной на акселераторно–мультипликаторном принципе [4]. Агрегатная модель состоит из двух стандартных соотношений:

                                                                                                       (1)

                                                                                                     (2)

где I_t – инвестиции в основной капитал (капиаловложения) в году t; Y_t  – ВВП в году t; s – средняя склонность к инвестированию (мультипликатор); k – приростная капиталоемкость производства (акселератор); . Показатели объема ВВП и инвестиций используются в сопоставимых ценах.

Модель (1)–(2) редуцируется к простейшему уравнению:

                                                                                             (3)

которое дает следующую степенную производственную функцию:

                                                                                             (4)

Если γ – темп прироста ВВП, , то из (4) вытекает, что

                                                                                                        (5)

Преобразуем уравнение (5) с учетом того факта, что национальная экономика страны–реципиента является двухсекторной. Первый сектор экономики – отечественные предприятия, второй – иностранные и совместные фирмы. В дальнейшем для удобства первый сектор экономики будем называть отечественным, второй – иностранным. Тогда имеем:

                                                                                                (6)

                                                                                                (7)

где  и  – инвестиции, осуществляемые отечественными предприятиями и предприятиями с участием иностранного капитала, соответственно;  и  – объем ВВП, создаваемый на отечественных предприятиях и предприятиях с участием иностранного капитала, соответственно. Введя в рассмотрение показатели капиталоемкости отечественного и зарубежного секторов, соответственно, то есть  и , и доли инвестиций зарубежного сектора в общем объеме капиталовложений , соотношение (5) перепишем в виде:

                                                                                       (8)

Формула (8) является окончательной и в явном виде фиксирует зависимость темпов экономического роста (γ) от инвестиционной активности в стране (s), доли инвестиций иностранного сектора (n) и отдачи от инвестиций в двух секторах (A и B).

Учитывая, что в модели (1)–(2) реализуется классическое представление о “чистых” результатах производства, а в российской отчетной статистике фигурируют валовые показатели деятельности иностранных и совместных предприятий (то есть объем реализации продукции и услуг), то в прикладных расчетах целесообразно перейти к модели

                                                                                              (9)

                                                                                                    (10)

где r=R/X, R – промежуточное потребление. Показатели A и B примут вид: ;  , а балансовое уравнение (7) преобразуется в эквивалентное: . Тогда с учетом того, что , уравнение (8) скорректируется следующим образом:

                                                                          (11)

При рассмотрении относительных показателей экономического роста различие в моделях (1),(2) и (9),(10) оказывается незначительным и на качественные выводы не влияет. При стабильности параметра r различие, вообще, нивелируется , так как  .

Выведенное соотношение (11) является основным в нашей работе и представляет собой по сути обобщенную модель развития национальной экономики с учетом наличия в ней иностранного сектора.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МОДЕЛИ ДЛЯ НОРМАТИВНОГО АНАЛИЗА

Из (11) видно, что при отсутствии иностранного сектора экономики (n=0) и при отрицательной отдаче от инвестиций (A*<0), характерной для кризисных периодов, спад производства не может быть предотвращен. Появление же более эффективного иностранного сектора, где B*>0, предполагает возможность смягчения начавшейся производственной рецессии, а в некоторых случаях и ее полного предотвращения. Действительно, если справедливо неравенство

                                                                                         (12)

то иностранный бизнес может “вытянуть” экономику страны из состояния застоя и перевести ее из режима рецессии в режим экономического подъема. В этом смысле формула (11) позволяет проводить расчеты, направленные на определение стратегической роли прямых иностранных инвестиций в национальной экономике и оценку масштабов иностранного сектора, достаточных для того, чтобы кардинально изменить сложившуюся экономическую ситуацию. В этих целях можно воспользоваться формулой, вытекающей из (11):

                                                                (13)

где γ_s и γ_F – начальное (стартовое) и конечное (финишное) значения темпов экономического роста; n_S и n_F  – начальное (стартовое) и конечное (финишное) значения доли инвестиций иностранного сектора. При такой постановке задачи γ_F – желаемый темп роста производства, а n_F – масштабы инвестиционного участия иностранных и совместных компаний, позволяющие достичь темпов γ_F.

Прикладные расчеты по формуле (13) позволяют сформировать абсолютно четкую позицию в отношении иностранных и совместных предприятий. Так, например, если n_F окажется в пределах допустимых значений, то следует делать ставку на массированное привлечение иностранных и транснациональных капиталов, используя для этого весь имеющийся арсенал регулятивных инструментов. Учитывая, что иностранный бизнес в национальной экономике всегда занимает подчиненное место, то он может переломить негативную линию в экономическом развитии только при наличии большого разрыва в эффективности инвестиций национального и иностранного секторов в пользу последнего. Если доля n_F окажется откровенно завышенной (то есть выше некоторого порогового значения n_max, которое определяется на базе общеэкономических соображений и принципа национальной безопасности страны), то это означает, что ни при каких разумных масштабах участия иностранного капитала в реальном секторе экономики он не может решить возникших внутренних проблем страны. В этом случае целесообразно перенести центр тяжести политики государственного регулирования на другие сегменты национальной экономики.

Модель (9),(10) предполагает обобщение путем ее структуризации с учетом того, что

        (14)

где j – индекс отрасли экономики.

Введя показатели , где A_j и B_j  – коэффициенты капиталоемкости j–ой отрасли в национальном и иностранном секторах экономики, соответственно;   – доли инвестиций в j–ую отрасль, соответственно, в национальном и иностранном секторах, уравнение (11) легко обобщается

                                                            (15)

Формула (15) позволяет проводить вариантные расчеты темпов экономического роста не только в зависимости от относительной инвестиционной активности иностранных и транснациональных компаний, но и в зависимости от отраслевой структуры распределения их капиталов. Этот момент представляется весьма важным, так как он предполагает проверку различных вариантов отраслевой политики с точки зрения ее влияния на общий уровень экономической активности системы. Учитывая, что отраслевая структура иностранных инвестиций, как правило, является хорошо управляемой, то формула (15) может способствовать выбору наиболее рациональной схемы регулирования иностранных и совместных предприятий. Переориентирование иностранных капиталов на те отраслевые рынки, которые могут дать наибольший эффект, способствует усилению позитивного влияния инвестиционной деятельности зарубежных компаний на общий уровень деловой активности в стране.

ИСПОЛЬЗОВАНИЕ МОДЕЛИ ДЛЯ ДЕСКРИПТИВНОГО АНАЛИЗА

Хотя сама модель (9)–(10) относится к классу дескриптивных, она, как было показано выше, может использоваться для нормативного анализа, позволяя определить долю инвестиций иностранных и совместных предприятий, необходимую для переведения национальной экономики из одного функционального режима в другой. Тем самым с ее помощью можно проводить “активные” расчеты, способствующие правильной настройке системы государственного регулирования. Вместе с тем, эта же модель предполагает и “пассивные” расчеты, позволяющие понять, как повлияли ретроспективные сдвиги в структуре инвестиций на экономический рост. При агрегатных расчетах учитывается изменение доли инвестиций иностранного сектора , при детализированных – помимо этого еще рассматриваются сдвиги в отраслевой структуре распределения отечественных и иностранных инвестиций, то есть изменение векторов .

Для получения окончательной формулы для оценки влияния изменения n на темпы экономического роста следует преобразовать соотношение

                                                               (16)

в темповую форму (это достигается путем дифференцирования по времени формулы (16) с учетом того, что все параметры модели нестабильны и могут принимать различные значения в разные периоды):

                                                                                                  (17)

где Ω – темп прироста производства, обусловленный изменением доли инвестиций совместных и иностранных компаний; δ – темп прироста производства, обусловленный остальными факторами (при желании остаток δ можно расписать подробным образом, однако мы этого делать не будем, так как в данной работе это нас не интересует). Формула для расчета структурного эффекта Ω выглядит следующим образом:

                                                                      (18)

Если Ω>0, то сдвиги в структуре инвестиций способствуют повышению темпов экономического роста при γ*>0 и смягчают кризисные тенденции при γ*<0; если же Ω<0, то происходящие сдвиги замедляют экономический рост при γ*>0 и усугубляют производственную рецессию при γ*<0.

Аналогичные разложения могут быть выполнены и для формулы (15).

ОБОБЩЕНИЕ МОДЕЛИ С УЧЕТОМ ИНВЕСТИЦИОННЫХ ЛАГОВ

Построенная модель (9)–(10) предполагает отдачу от инвестиций в следующем году. Однако этот постулат не всегда выполняется, то есть инвестиционные лаги могут превышать годовой период. Тогда в модели (9),(10) соотношение (10) модифицируется следующим образом:

                                                                                                           (19)

где  – инвестиционный лаг.

Модель (9),(19) сводится к следующему разностному уравнению:

                                                    (20)

В частном, но наиболее важном и репрезентативном случае, когда =1, уравнение (20) конкретизируется

                                                      (21)

и легко поддается качественному анализу. В частности, из (21) вытекает, что циклические колебания в системе возникают только при сильно отрицательном акселераторе, когда выполняется условие:

                                                                       (22)

Неравенство (22) имеет чисто теоретическое значение, ибо в реальности даже если оно и выполняется, то только на коротких временных интервалах, так как подобная ситуация характерна только для фазы глубокого кризиса. Тем не менее из (22) хорошо просматривается роль иностранного сектора в национальной экономике. Так, например, при A*<0, B*>0 и выполнении условия (22) рост доли совместных и иностранных предприятий может сгладить начавшиеся экономические колебания и придать производственной динамике более гладкий и однонаправленный характер. Позитивная роль иностранных инвестиций в этом случае очевидна. В прямо противоположной ситуации, когда A*>0, B*<0 и условие (22) не выполняется, рост масштабов иностранного и совместного бизнеса может подталкивать экономику к циклическому режиму функционирования. Таким образом, в этом случае активизация деятельности иностранных компаний оказывает дестабилизирующее воздействие на национальную экономику. В целом же можно констатировать, что роль иностранных и совместных предприятий в изменении динамического рисунка объемов национального производства весьма незначительна и только в редких случаях иностранные инвестиции способны принципиально изменить установившийся экономический режим. В основном, значение иностранного бизнеса в стране-реципиенте сводится к некоторому усилению или, наоборот, ослаблению внутренних тенденций развития.

СДВИГИ В СТРУКТУРЕ ПРОИЗВОДСТВА И ЗАНЯТОСТИ: МЕТОДЫ ДЕСКРИПТИВНОГО АНАЛИЗА

Выше рассматривалось влияние инвестиционной деятельности иностранного бизнеса на экономику страны–реципиента. Однако помимо инвестиционного ресурса иностранные компании активно используют трудовые ресурсы принимающего государства. Расширение масштабов использования человеческого фактора в сфере иностранного предпринимательства может заметно влиять на темпы экономического роста. Для количественной оценки такого влияния можно воспользоваться следующим тождеством:

                                                                           (23)

где L_t – численность занятых в экономике страны–реципиента;  – производительность труда в национальном и иностранном секторах экономики, соответственно;  – доля занятых в иностранном секторе.

Тогда разложение для темпов прироста национального производства будет выглядеть аналогично уравнению (17):

                                                                                                  (24)

где где Ф – темп прироста производства, обусловленный изменением доли занятых на совместных и иностранных предприятиях; ζ – темп прироста производства, обусловленный остальными факторами. Формула для оценки структурного эффекта в этом случае выглядит следующим образом:

                                                                (25)

где  – доля продукции совместных и иностранных компаний в общем объеме реализованных продуктов и услуг; .

Аналогичные выкладки могут быть выполнены и для оценки влияния сдвигов в структуре производства, то есть для выяснения эффекта от сдвига . Для этого достаточно проделать ту же формальную процедуру с тождеством

                                                                   (26)

Так как сдвиги в структурах производства и занятости взаимосвязаны, то при проведении конкретных исследований можно ограничиться анализом только одного типа сдвигов. Мы в дальнейшем будем отдавать предпочтение изменениям в структуре занятости как наиболее наглядным и важным с социальной точки зрения. Подчеркнем, что формулы (23) и (26) могут быть обобщены с учетом отраслевой структуры распределения рабочей силы и результатов производства отечественного и иностранного секторов.

Выведенная формула (25) является чрезвычайно удобной для практических расчетов, так как по имеющейся в настоящее время статистике все долевые показатели вычисляются элементарно.

Подчеркнем, что анализ влияния сдвигов в межсекторальном распределении рабочей силы, также как и инвестиций, эффективен в основном для длинных ретроспективных рядов, когда можно зафиксировать изменение знака структурного эффекта. Идентификация таких переломных моментов является одной из главных целей подобного дескриптивного анализа, ибо на основе таких данных можно с высокой степенью достоверности диагностировать периоды, когда резервы иностранного сектора исчерпаны и дальнейшая реструктуризация экономики не имеет смысла.

Надо сказать, что проведение подобного рода дескриптивного анализа предполагает и активный аспект и может иметь далеко идущие регулятивные последствия. Раскроем смысл сказанного.

В соответствие с доктриной Дж.Сороса о кредитно–регуляторном цикле периодическим колебаниям подвержена не только сама экономическая система (конкурентная среда), но и функционирование системы государственного регулирования. Регуляторный цикл по Дж.Соросу соответствует волновой схеме: экономика колеблется между недостаточным и избыточным регулированием. Соответственно, цикличность в протекании процесса государственного регулирования проявляется в последовательной смене фаз усиления и ослабления давления государства на экономику [5, с.102]. Подобные пульсации системы регулирования коррелированы с кредитным циклом. Учитывая, что прямые иностранные инвестиции в настоящее время рассматриваются в качестве альтернативы банковских кредитов, практика государственного регулирования иностранных капиталов полностью укладывается в данную схему. Так, если в первые послевоенные десятилетия основной вектор политики в отношении прямых иностранных инвестиций определялся прежде всего ограничениями и мерами контроля, то сейчас центральной задачей практически всех правительств выступает привлечение иностранных капиталов в национальную экономику на основе либерализации процесса государственного регулирования их движения [6]. Таким образом, в настоящее время в мире преобладает фаза ослабления нажима на иностранные и совместные предприятия со стороны органов государственного регулирования.

Из сказанного вырисовывается достаточно прозрачный алгоритм использования результатов расчетов структурных эффектов для формирования регуляторных циклов. Так, если на протяжении длительного времени рост масштабов иностранного сектора приводит к увеличению темпов экономического роста страны–реципиента, то регулирование прямых иностранных инвестиций в этот период следует строить на принципах предоставления им максимальной свободы и минимального вмешательства государства в этот процесс. Если зафиксирован перелом в существовавшей позитивной тенденции, то есть рост масштабов иностранных и совместных предприятий стал снижать темпы производственного роста и эта линия развития приняла устойчивый, системный характер, то в этом случае целесообразно переходить к ужесточению контроля над притоком иностранного капитала вплоть до прямых рестрикций с помощью административных мер.

Описанный механизм формирования регулятивного цикла в отношении прямых иностранных инвестиций на базе простых расчетов представляется совершенно новым и вполне логичным. Разумеется, это не означает необходимости механистичного использования предложенной процедуры, скорее она является полезным подспорьем при принятии управленческих решений.

ИНОСТРАННЫЙ БИЗНЕС КАК ФАКТОР МЕЖСТРАНОВОЙ ДИФФУЗИИ ИННОВАЦИЙ

Приход иностранных компаний на национальный рынок страны–реципиента, как правило, связывается с проникновением в страну новых технологий, методов организации производства и бизнеса. Именно этот факт является основным при открытии национальных границ для массового притока зарубежных капиталов. Небезосновательно считается, что прямые инвестиции из более развитых стран в менее развитые выступают в качестве одного из важнейших каналов межстрановой диффузии технологических и организационных инноваций. В настоящее время истинность данного тезиса не нуждается в проверке. На наш взгляд, действительный научный интерес и особую важность для разработки политики государственного регулирования представляет определение масштабов и скорости происходящих диффузионных процессов в сфере производства. Ответ на указанный вопрос и составляет главную цель данного раздела статьи.

Отметим существующую связь между проблемой определения критической величины масштабов участия иностранного бизнеса в экономике принимающей страны и исследования диффузии инноваций. Дело в том, что первая проблема решалась на основе предположения о неизменности акселераторов двух секторов. Такой подход правомерен для исследования эффектов, происходящих за короткий отрезок времени. Однако в более длительной перспективе диффузия инноваций приводит к существенному выравниванию инвестиционных акселераторов, как и производительности других ресурсов, и этим фактом нельзя пренебречь. Таким образом, исследования влияния роста масштабов деятельности иностранного бизнеса на экономический рост и эффективность производства страны-реципиента являются взаимодополняющими.

В качестве основного показателя экономической эффективности производственной деятельности будем использовать производительность труда. Разумеется, в общем случае можно брать любой показатель эффективности, а его конкретный вид определяется исключительно целевыми установками проводимого исследования. В частности, можно было бы воспользоваться инвестиционными акселераторами отечественного и иностранного секторов. Тем не менее, учитывая, что труд является самым ценным народнохозяйственным ресурсом, наш окончательный выбор падает именно на показатель производительности труда.

Так как межстрановая диффузия инноваций проявляется в выравнивании секторальных производительностей  по мере расширения масштабов деятельности иностранных фирм и совместных предприятий, то базовая функциональная зависимость, позволяющая оценить все нюансы изучаемого процесса, имеет вид:

                                                                                        (27)

где H – масштабирующий коэффициент пропорциональности; λ – эластичность относительной производительности труда по удельному весу занятых иностранного сектора. [2]

Выбор степенной зависимости (27) определяется, во-первых, экономическим смыслом понятия эластичности (отношение темпов прироста двух показателей), а во-вторых, максимальной общностью возможного вида функциональной связи (например, при λ=1 нелинейное соотношение (27) превращается в простейшую линейную функцию).

Работа с зависимостью (27) предполагает два возможных подхода. Первый (эконометрический) основан на построении регрессии (27) и статистической оценке параметров H и λ на основе ретроспективных динамических рядов. Второй (“дискретный”) подход представляет собой двухшаговую процедуру: на первом шаге оценивается показатель эластичности λ как отношение темпов прироста величин за определенный интервал времени, на втором – полученная величина эластичности λ подставляется в формулу (27), после чего автоматически определяется параметр H для конкретного момента времени. Формула для вычисления эластичности λ имеет следующий вид:

                                                                                (28)

В соотношении (28) параметр T – последний отчетный период, а параметр h характеризует временную глубину проводимого анализа (h≤T). Такой подход позволяет отбрасывать малозначащие ранние тенденции и учитывать последние экономические сдвиги.

Для стран с переходной экономикой, где отсутствуют длинные динамические ряды о деятельности иностранного капитала, а многие тенденции являются неустойчивыми, целесообразно использовать второй подход. Так, например, для российской экономики в настоящее время имеется информация за 1990–1996 гг. Однако по ряду, состоящему всего лишь из семи точек, практически невозможно построить регрессионные зависимости со значимыми коэффициентами. Положение дополнительно осложняется тем, что показатель  линейно возрастал за указанный период, в то время как показатель  имел горбообразную траекторию.

Зависимость (27) с оцененными параметрами является готовым инструментом для дескриптивного анализа роли иностранного сектора в распространении производственных инноваций. Здесь не возникает никаких методических проблем, в связи с чем мы не будем останавливаться на этом вопросе. Значительно более важным представляется тот факт, что наличие (27) позволяет провести достаточно содержательный нормативный анализ и сделать важные прогнозные расчеты. Остановимся на этом аспекте более подробно.

Прежде всего с помощью (27) оказывается возможным получить ответ на следующий вопрос: при каких масштабах участия иностранного бизнеса в экономике страны–реципиента происходит полное выравнивание секторальных уровней производительности труда?

Так как полное выравнивание производительности означает, что , то значение доли занятых в иностранном секторе экономики s*, обеспечивающее подобный технологический паритет, вычисляется по формуле:

                                                                                                (29)

Конкретная величина s* позволяет ответить на концептуальный вопрос: возможно ли в принципе выравнивание секторальной эффективности? Ответ на поставленный вопрос способствует четкому уяснению роли межстрановой диффузии инноваций и тех пределов, которые могут быть достигнуты при распространении данного процесса.

Второй вопрос, на который можно дать ответ с помощью (27), примыкает к первому и звучит следующим образом: сколько времени потребуется для того, чтобы произошло полное выравнивание секторальных уровней производительности труда?

Ответ легко может быть получен из формулы:

                                                                                             (30)

где θ – период времени, необходимый для того, чтобы фактическая доля иностранного сектора вышла на заданный уровень s*; η – прогнозируемый темп прироста доли занятых на иностранных фирмах и совместных предприятиях. Последняя величина может определяться по-разному и, в частности, может браться равной за некоторый предыдущий период времени:

                                                                                        (31)

Тогда искомая величина θ* оценивается по формуле:

                                                                                            (32)

Конкретные значения θ* позволяют уяснить истинные масштабы и темпы в развитии процесса насыщения иностранными компаниями национального рынка экономических агентов. В данном случае аналитическая задача как бы инвертируется: по перспективам развития можно судить о нынешнем положении дел.

ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРИКЛАДНЫХ РАСЧЕТОВ

Базовыми соотношениями для проведения прикладных расчетов являются формулы (13), (17), (18) и (25). Вся необходимая информация для оценки фигурирующих в этих формулах параметров применительно к экономике России имеется в статистических сборниках: “Россия в цифрах: Крат. стат. сб.” (с.369–370) и “Российский статистический ежегодник: Стат. сб.” [7;8]. При этом используются данные разделов: “Инвестиционная деятельность” (с.415; 408) и “Система национальных счетов” (с.304) из [8]; “Развитие новых форм хозяйственной деятельности предприятий и организаций” (с.369–370) из [7].

Одна из проблем при получении корректных количественных оценок заключается в том, что данные об объемах выпуска приводятся в текущих ценах. Для устранения этого недостатка при проведении агрегированных макрорасчетов можно все стоимостные показатели пересчитывать с помощью индекса–дефлятора. Аналогичным образом можно констатировать различие индексов цен на продукцию отечественных и иностранных предприятий. Особенно сильные погрешности могут возникнуть при детализации расчетов с учетом отраслевой структуры экономики. Тем не менее, для получения качественных выводов и получения важных количественных ориентиров подобный подход представляется вполне оправданным. При появлении более подробной информации о динамике каждого из анализируемых сегментов российской экономики можно будет проводить более точные расчеты.

РЕЗУЛЬТАТЫ ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНЫХ РАСЧЕТОВ

Основные показатели деятельности иностранных компаний и совместных предприятий в России даны в таблице 1 (по сравнению с данными [1] в ней уточняется доля совместных и иностранных предприятий в объеме выпуска). Не вдаваясь в их детальный анализ, попытаемся с помощью разобрать вопросы, поставленные в начале статьи.

Таблица 1. Показатели участия иностранного сектора в российской экономике

Для того, чтобы ответить на первый вопрос – может ли иностранный сектор предотвратить экономическую рецессию – нами оценены акселераторы иностранного и национального секторов экономики (см. таблицу 2). К сожалению, полученные результаты свидетельствуют о крайней неустойчивости эффективности инвестиционной деятельности обоих экономических сегментов, особенно иностранных предприятий, что не позволяет делать серьезные обобщения. Тем не менее на качественном уровне картина вырисовывается вполне понятная.

Таблица 2. Динамика инвестиционных акселераторов

Если за точку отсчета взять 1996 г. с соответствующими ему данными (темп экономического роста – –4,9%; доля прямых иностранных инвестиций – 3%), то стабилизировать производство (то есть достичь нулевых темпов прироста) можно было бы только при расширении иностранного сектора до 55,3%, что лежит за пределами разумных величин. Надо сказать, что уже в 1995–1996 гг. иностранные фирмы начали терять свое преимущество по сравнению с местными предприятиями (см. таблицу 2); их положение было несколько лучше в предыдущий отчетный период. Если бы разрыв в величинах секторальных акселераторов в 1995–1996 гг. остался на уровне 1994–1995 гг., то при тех же исходных данных иностранные и совместные предприятия могли бы вытащить российскую экономику из кризиса при доле их инвестиций в 21,6%, что также предполагает чрезмерно высокое участие “внешних сил” в национальной экономике.

Таким образом, хотя инвестиционная деятельность иностранных фирм и совместных структур оказывала в целом позитивное влияние на российскую экономику, этого было совершенно недостаточно, чтобы решить накопленные внутренние проблемы страны. Однако в любом случае смехотворная величина прямых иностранных инвестиций в 3% говорит о больших упущенных возможностях России в плане выгодного для нее использования иностранной “помощи” в виде более стойких и конкурентоспособных экономических субъектов.

Теперь о влиянии процесса увеличения персонала, занятого на иностранных фирмах и совместных предприятиях, на российскую экономику. Динамика данного процесса приводится в таблице 3, из которой видно, что в течение всех анализируемых лет рост иностранного сектора служил устойчивым амортизатором кризисных явлений. Если бы сдвиги в структуре занятости в пользу зарубежных компаний не происходили, то темпы экономического спада были бы в среднем за 1990–1996 гг. на 0,3% больше, то есть производственная рецессия была бы глубже в среднем на 3,2%. Понятно, что такая “поддержка” российской экономики иностранным сектором не делала “погоды”, особенно если учесть масштабы охватившего страну кризиса.

Таблица 3. Влияние секторальных сдвигов в структуре занятости на экономический рост

Заметим, данный вывод имеет силу только для конкретных условий. Для примера приведем несколько цифр. Так при существующем секторальном разрыве в производительности труда и росте отечественной экономики годовым темпом в 2%, иностранный сектор выступал бы мощнейшим ускорителем развития страны, обеспечивая 15% ежегодного прироста производства даже при своих нынешних незначительных масштабах. Однако на крутой траектории экономического спада роль иностранных компаний автоматически нивелируется.

Сказанное позволяет сделать следующий важный вывод: иностранный сектор может “вырвать” экономику страны–реципиента из состояния производственной рецессии, если сама рецессия не слишком глубока. По всей вероятности, в ситуации, когда в стране начинается легкий конъюнктурный спад длительностью 1–2 года, то более жизнеспособный иностранный сектор вполне может поддержать национальную экономику и предотвратить депрессию. В случае же системных (мощных и длительных) кризисов, как это было в России, даже массированный приток прямых иностранных инвестиций и широкомасштабное вовлечение трудовых ресурсов в деятельность зарубежных фирм не может переломить негативной тенденции.

Для выяснения диффузионных закономерностей рассмотрим два сценария с разной глубиной анализа ретроспективных рядов (см. таблицу 4). Первый сценарий не дает содержательных результатов, так как критическое значение доли занятых на иностранных и совместных предприятиях s* в этом случае оказывается поистине астрономическим, что на практике равносильно бесконечности и не имеет экономического смысла. Данный результат получается из-за того, что в динамике относительной производительности труда  существовали разнонаправленные тенденции: возрастающая на интервале 1990–1992 гг. и убывающая на интервале 1992–1996 гг. Такая “переходная волна” в развитии диффузионных процессов вполне естественна для трансформирующейся экономики. Чтобы избежать подобных эффектов “перегиба” рассмотрим второй сценарий для периода, когда производственная диффузия приняла более однонаправленный характер (таблица 4).

Таблица 4. Характеристики межсекторальной производственной диффузии

В соответствии с тенденциями, действовавшими на протяжении 1992–1996 гг., полное выравнивание секторальных уровней производительности труда произойдет при вовлечении в деятельность иностранных и совместных предприятий 15,5% всех занятых в экономике России. Учитывая, что среднегодовой темп прироста доли занятых в иностранном секторе в период 1992–1996 гг. составлял η=28%, то время, которое потребуется для столь масштабных сдвигов, переваливает за 12–летнюю отметку.

Надо сказать, что цифра s*=15,5% представляется явно чрезмерной; “нормальная” величина показателя , на наш взгляд, лежит в пределах 6–9%, после чего происходит ее стабилизация. Кроме того, точка насыщения s*=15,5% совпадает (или даже превышает) с максимально допустимым уровнем участия иностранного капитала в занятости страны-реципиента, который по нашим представлениям составляет 10–15%. [3] Если s* переваливает за эту грань, то национальная экономика попадает в слишком большую зависимость от “внешнего мира”, что делает ее потенциально нестабильной. Подобные рассуждения дали основание Дж.Соросу утверждать, что из-за возможных политических коллизий и начавшегося вследствие этого бегства иностранного капитала ныне благополучный Китай может превратиться в ад [9].

Таким образом, окончательная передача иностранным сектором производственных инноваций национальному сектору возможна только за достаточно длительный срок и при сильном поднимании им всей экономики страны–реципиента. Следовательно, полного выравнивания секторальных эффективностей в использовании рабочей силы, скорее всего, не произойдет даже и в более отдаленной перспективе, чем 12–13 лет. Это в свою очередь означает, что иностранные и совместные предприятия еще долго будут оставаться в качестве потенциального источника роста народнохозяйственной эффективности российского производства.

Еще раз подчеркнем, что все сделанные выводы справедливы только для российской экономики переходного периода, где иностранный сектор довольно медленно набирал обороты, а отечественные предприятия еще более вяло приспосабливались к наличию более сильного конкурента. В других странах эти процессы могут протекать совершенно иначе, в связи с чем переносить на них выявленные закономерности было бы неправомерно.

ОБЛАСТЬ ПРИМЕНЕНИЯ МОДЕЛИ

Рассмотренные закономерности развития иностранного сектора в России и его роль в формировании долгосрочной тенденции экономического роста еще не позволяет делать каких-либо обобщений. В других странах картина может быть совершенно другой. В связи с этим особое значение приобретает межстрановой анализ, который позволил бы полнее понять возможности иностранных и смешанных фирм для формирования более совершенных внутренних рынков. Предложенные в данной работе аналитические подходы могут быть полезны для подобного рода исследований.

Говоря о практической значимости разработанной схемы следует подчеркнуть, что в отличие от узкопрофильных моделей, построенных по принципу “иностранные инвестиции – экономический рост”, к числу которых относится и упоминавшаяся выше модель В.Леонтьева, она предполагает более широкую сферу применения. В частности, ее можно использовать для прогнозно–аналитических расчетов относительно “внутренних” структурных сдвигов в национальной экономике. Так, например, вместо иностранного сектора можно использовать другие сегменты экономической системы, а именно: малые предприятия; финансово–промышленные группы; предприятия различных форм собственности и прежде всего государственный сектор, и т.п. Вполне пригодны полученные формулы и для анализа роли отдельных региональных сегментов народного хозяйства.

ЛИТЕРАТУРА

[1] Е.В.Балацкий. Малые, совместные и иностранные предприятия в Российской экономике переходного периода (“Вестник РАН”, №1. 1998).

[2] В.Леонтьев. Темпы долговременного экономического роста и перевод капитала из развитых в развивающиеся страны (в кн. “Леонтьев В. Экономические эссе. Теории, исследования, факты и политика”. М. 1990).

[3] P.J.Welfens, P.Jasinski. Privatization and foreign direct investment in transforming economies. Dartmouth, 1994.

[4] Л.Столерю. Равновесие и экономический рост. М. 1974.

[5] Дж.Сорос. Алхимия финансов. М. 1996.

[6] С.В.Чебанов. Иностранные инвестиции: тенденции 90-х годов (“МЭиМО”, №3. 1997).

[7] Россия в цифрах: Крат. стат. сб. М.: Госкомстат России. 1997.

[8] Российский статистический ежегодник: Стат. сб. М.: Госкомстат России. 1997.

[9] Сорос о Соросе. Опережая перемены. М. 1996.