Общая характеристика качества трудовых ресурсов

Формирование профессионально-квалификационных структур работающих происходит в соответствии с определенными общими закономерностями вне зависимости от того, в какой хозяйственной среде протекает процесс структурных преобразований – в рыночной или нерыночной экономике. Конечно, каждая общественная формация привносит свои особенности в распределение рабочей силы по профессиям и уровню квалификации, однако эта специфика имеет в большей мере качественный (отражающий мотивацию труда и его интенсивность), чем количественный характер. Гораздо более серьезная проблема – совершенствование всей совокупности профессий и квалификационных характеристик работающего населения. И решать ее сложнее, если нарушаются сложившиеся взаимосвязи по воспроизводству квалифицированных кадров и происходит фрагментация функционирующей в общем экономическом пространстве единой системы занятости рабочей силы при предстоящих крупномасштабных структурных преобразованиях экономики.

Профессиональная структура и квалификационные характеристики работающего населения имеют решающее значение при формировании трудовых ресурсов страны. Накопленный здесь качественный потенциал определяет в конечном итоге возможности структурной перестройки экономики и использования достижений научно-технического прогресса, уровень культуры населения.

Предшествующее десятилетие характеризуется в основном положительными сдвигами в профессионально–квалификационном составе работающего населения. Они проявились прежде всего в изменении его образовательных характеристик.

Так, среднее число лет обучения работников увеличилось с 9,3 до 10,4 года. Доля работников с высшим образованием возросла с 10 до 14,3%, со средним специальным образованием – с 15,6 до 23,3% и со средним общим образованием – с 27,6 до 37,1%. За эти годы прирост населения, имеющего высшее (полное и неполное) и среднее специальное образование, составил почти 24 млн. чел.

Эти показатели, естественно, различаются у городского и сельского, мужского и женского населения и по регионам страны. В 1989 г. среднее число лет полученного образования у городских работников составило 10,8 года (почти 11 лет у женщин и 10,7 – у мужчин), а у сельских – 10,4 года (соответственно 10,6 и 10,2). В городах 45% работников имеет высшее и среднее специальное образование, а сельской местности – лишь 25%, начальное образование соответственно – 5,7 и 13,3%.

За десять лет произошли изменения и. в квалификационном составе работающих в народном хозяйстве Союза. Почти на 7,4 млн. чел. возросла численность руководителей и специалистов высшего и среднего звена, на 350 тыс. чел. – высококвалифицированных рабочих. На 2 млн. чел. снизилась численность рабочих традиционного физического труда. Вместе с тем в эти годы появились н негативные тенденции в формировании трудового потенциала – на 1,2 млн. чел. увеличилось число неквалифицированных рабочих и почти на 0,3 млн. чел. сократилась численность работников вспомогательного умственного труда, т. е. их функции во многих случаях стали выполняться специалистами. Что касается доли занятых умственным и физическим трудом, степени вовлечения в хозяйственную деятельность квалифицированного и неквалифицированного труда, то на одном полюсе здесь находятся Эстония, Латвия и Российская Федерация, а на другом – Узбекистан, Молдова, Туркменистан, Кыргызстан и Таджикистан. Если в государствах первой группы доля работников умственного труда составляет 33,5–34,5%, доля высококвалифицированных работников (руководителей, специалистов и высококвалифицированных рабочих) – около 40% и неквалифицированных рабочих – 22–23%, то в государствах второй группы – соответственно 23–28%, 30–32% и 35–48%. Однако даже передовые в этом отношении регионы отстают от развитых капиталистических стран по показателям квалификации работающих на 30–35 лет. Например, в США уже к 1957 г. доля занятых умственным трудом равнялась 34,3%, а удельный вес рабочих неквалифицированного труда составил около 17% (соответственно 54 и более 10% в 1986 г.). Кроме того, в высокоразвитых странах более эффективно используется рабочая сила вообще и высококвалифицированные работники в частности.

Правда, не всегда простое сопоставление показателей позволяет сделать правильные выводы. Например, в России доля руководителей и специалистов высшего звена составляет 15,3%, а в США – 13%, специалистов среднего звена соответственно 16,4 и 13%, высококвалифицированных рабочих – 7,7 и 5,5%. Отсюда, кажется, можно сделать вывод, что в России имеется явный избыток высококвалифицированного труда. На самом деле это не так. У нас существует четко выраженная тенденция применения квалифицированного труда вместо простого. По сравнению с развитыми странами чрезвычайно низка доля вспомогательного умственного труда: 1,8% против почти 28% в США (1,5 млн. чел. и почти 28 млн. чел.). Кроме того, при высоких показателях высококвалифицированных кадров столь же значительны и показатели занятости неквалифицированных кадров. Их доля равняется 22% (16,5 млн. чел.), а в США – 10,5% (10,4 млн. чел.).

Конечно, проблемы рационального использования накопленного потенциала высококвалифицированных кадров и ликвидации чрезмерных затрат мало– и неквалифицированного труда могут быть решены только изменением всей функциональной структуры занятых.

Основные перекосы в функциональном распределении занятых видны при анализе статистических данных. Тип профессионально–функционального распределения работающих, сложившийся в России и Содружестве в целом, принято называть сверхиндустриальным (в США более высокий – информационный). Практически все развитые страны перешли от индустриального к информационному типу на рубеже 70–80-х гг. Последний характеризуется интенсивным перераспределением работающих из промышленного и сельскохозяйственного видов деятельности в информационную сферу и в сферу труда по обслуживанию населения.

Так же будет изменяться в перспективе профессиональная структура работающих в бывших республиках Союза, хотя в разных республиках этот процесс будет идти неодинаковыми темпами и не совпадать во времени.

Масштабными будут и изменения в распределении работающих по уровню квалификации. Это объясняется объемами выбытия рабочей силы за пределы трудоспособного возраста по естественным причинам (до 2015 г. почти 58 млн. чел., из которых 75% – рабочие простого и среднесложного труда) и вступлением в состав трудовых ресурсов примерно 110 млн. чел., из которых почти 46 млн. чел. (около 42%) будут иметь законченное высшее и среднее специальное образование. В результате среднее число лет образования работников увеличится к 2015 г. до 12,5–13,0, а доля работников, имеющих высшее и среднее специальное образование, – до 60–65%. Сократятся также различия в уровне образования городского и сельского, мужского и женского населения.

На современном этапе задача формирования профессионально–квалификационных структур прогрессивного типа осложняется, нарушается принцип функционирования единого рынка труда (свободного перераспределения трудовых ресурсов по территории страны), разрушаются устоявшиеся связи между территориями по воспроизводству квалифицированных кадров, усиливаются миграционные процессы (отток квалифицированных кадров из некоторых регионов страны). Нарушение нормального воспроизводства квалифицированной рабочей силы предъявляет особые требования к системе государственного и негосударственного регулирования прогрессивного изменения профессионально–квалификационного состава работающих как в рамках отдельных территорий, так и в пределах единого экономического пространства.

Для профессиональной структуры занятости России характерно резкое уменьшение удельного веса сельскохозяйственного труда, которое сопровождалось увеличением доли индустриального труда и труда по обслуживанию населения. Такие сдвиги, несомненно, являются прогрессивными.

Вместе с тем масштабы индустриального труда достигли своего порогового значения, за пределами которого рост данной сферы приложения труда является неэффективным: анализ показывает, что после достижения 56-процентной отметки доля индустриального труда начинает падать. В связи с этим можно предположить, что профессионально–квалификационная структура занятости в России в дальнейшем будет изменяться и количественно, и качественно, т. е. будет происходить приоритетное развитие социальной инфраструктуры и сферы информационного труда.

В остальных республиках маловероятно в ближайшее время принципиальное изменение направления сдвигов профессионально–квалификационной структуры занятости. Например, сложившиеся тенденции свидетельствуют, что в ближайшие годы в Беларуси и на Украине будет превалировать индустриальный путь развития. Только при очень благоприятных обстоятельствах положение может измениться и эти суверенные государства пойдут по пути формирования информационного типа профессиональной занятости. Однако это возможно только при значительном росте эффективности основного капитала, что в ближайшее время представляется нереальным.

По профессионально–квалификационным показателям наиболее неблагоприятное положение в Туркменистане и Таджикистане. С 1979 г. по 1989 г. там произошли определенные позитивные изменения профессиональной структуры, но они были настолько незначительными, что практически не повлияли на сложившийся тип занятости. Кроме того, небольшое уменьшение доли физического труда произошло не за счет сокращения неквалифицированной рабочей силы, а за счет «вымывания» работников высококвалифицированного физического труда и работников средней квалификации и их последующего перемещения в сферу умственного труда.

Общие показатели изменения профессиональной и квалификационной структуры занятости в 1979–1989 гг. приведены в табл. 1 и 2. Что касается последних лет (1990–1991 гг.), то за этот период, по нашим оценкам, никаких заметных изменений не произошло. Это связано прежде всего с чрезвычайной инерционностью профессионально–квалификационных структур; существенные сдвиги могут быть отслежены только на длительном интервале времени. Кроме того, различные социально–политические процессы, которые будоражили экономическую жизнь страны, носили разнонаправленный характер и иногда компенсировали влияние друг друга. В результате всех этих процессов профессионально–квалификационная структура почти всех регионов «зависла» в точке неустойчивого равновесия и направление дальнейших сдвигов в определяющей мере зависит от характера экономических связей и взаимоотношений государств СНГ.

Таблица 1. Профессиональная структура рабочей силы в СССР и США, %

Таблица 2. Квалификационная структура рабочей силы в СССР и США, %

Интенсивность трансформации квалификационной структуры почти во всех республиках была существенно выше скорости сдвигов в профессиональной структуре (в 1,3 раза). По мере повышения зрелости профессионально–квалификационных структур скорость их прогрессивной трансформации увеличивается. Это следует иметь в виду прежде всего при разработке мероприятий по государственному и негосударственному управлению формированием кадровых структур (в частности, мероприятий по модернизации системы профессионального образования и профессиональной переподготовки кадров).

Однако в некоторых республиках развиваются тенденции, отличные от генеральной. Например, в Грузии, Азербайджане и Туркмении более активно происходит перестройка профессионального состава кадров, а не квалификационных структур. Но причины этого различные. В Грузии достаточно быстро повышалось качество трудовых ресурсов. Однако они не «поспевали» за еще более активными сдвигами в профессиональной структуре. Принципиально иная ситуация в Азербайджане и Туркмении, где профессиональный состав кадров менялся очень медленно. Тем не менее даже столь незначительные сдвиги в структуре занятости по видам функциональной деятельности не подкреплялись соответствующими изменениями в квалификации рабочей силы.

Среди всех регионов следует особо выделить Молдову. Здесь происходили наиболее быстрые структурные изменения (особенно в квалификационной части). В результате за последние 20 лет сельскохозяйственный тип занятости сменился на ранний индустриальный, а затем и индустриальный.

Скорость структурных сдвигов как в профессиональной, так и в квалификационной структурах занятости в Туркмении, Азербайджане, Таджикистане и Кыргызстане за 1971–1989 гг. была низкой. Происходит дальнейшее увеличение разрыва между этими и другими регионами по уровню развития кадровых структур.

Анализ закономерностей изменения профессионально-квалификационных структур занятых, проведенный в региональном разрезе, показывает, что все государства, ныне входящие в развитый индустриальный тип, и подавляющее большинство регионов индустриального типа, достигнув уже в 1979 г. достаточно высокого уровня занятости индустриальным трудом (48% и выше), продолжили дальнейшее экстенсивное наращивание этой сферы деятельности. Вместе с тем опыт развитых стран свидетельствует, что на определенном этапе увеличения индустриального сектора экономики должна происходить принципиальная, качественная переориентация направлений сдвигов в профессионально–квалификационной структуре занятости, связанная с перераспределением рабочей силы в информационные и социальные виды деятельности. Однако необходимого переключения усилий по преобразованию структуры не произошло, поэтому уже к 1989 г. появилась сверхзанятость индустриальным трудом (54–56%).

Такое неправомерное расширение сферы индустриального труда, на наш взгляд, во многом объясняется неэффективными трудоемкими инвестиционно–фондовыми накачками. Например, анализ абсолютной величины нормы прибыли (нормы процента) показывает, что ее фактическое значение колебалось в пределах 15–20%, в то время как ее равновесная оценка, отражающая реально сложившийся уровень эффективности производительности основного капитала начиная с 70-х гг. была чрезвычайно низкой (менее 10%), а в период 1975–1985 гт. упала ниже 5%, что свидетельствует об инвестиционном кризисе, означающем перенакопление малоэффективного капитала в сфере материального производства; в 1983 г. предельная норма прибыли упала почти до нулевой отметки, составив 0,8%.

Таким образом, развитие экономики страдало не столько от низкоэффективного труда, сколько от перенакопления малоэффективного основного капитала. Вклад в создание национального дохода такого макроресурса, как основной капитал в среднем за 1965–1987 гг., составил 14,8%, в то время как доля живого труда – 85,2%. В 1969 г. последняя имела минимальное значение за весь анализируемый период – 162,9%, тогда как в 1983 г. вклад основного капитала был так мал, что вклад живого труда составил почти 100%.

Эффективность живого труда в значительной степени зависит от эффективности овеществленного труда. Низкое качество производственного оборудования и неэффективное использование имеющихся мощностей сдерживало рост производительности труда, способствуя тем самым накоплению балласта и средств производства и трудовых ресурсов прежде всего в индустриальном секторе экономики. Совершенно очевидно, что для изменения создавшегося положения, совершенствования структуры кадров необходимо прежде всего переоснащение производства. В настоящих экономических условиях задача эта очень сложная и вряд ли она сможет быть успешно решена усилиями отдельных предприятий или регионов.

Огромное воздействие на формирование кадрового потенциала регионов оказывают такие сферы трудовой деятельности, как здравоохранение, влияющее на уровень здоровья нации, образование, определяющее общекультурный уровень населения и возможности дальнейшего совершенствования общества, и информационная сфера, которая аккумулирует и наиболее ярко характеризует накопленный обществом научно–технический и организационный потенциал. Поэтому целесообразно более подробно проанализировать положение дел в данных сферах деятельности.

Тенденции занятости в здравоохранении

Известно, что состояние здравоохранения у нас не совсем благополучное. Причин здесь несколько. Назовем важнейшие из них.

После периода достаточно успешной борьбы с традиционными болезнями эпидемического типа возникли принципиально новые заболевания (всевозможные хронические болезни, связанные с неблагоприятными экологическими условиями и т.д.). Это объективно требовало выработки новой стратегии как в области планирования, финансирования, организации здравоохранения, так и в сфере профессиональной подготовки и переподготовки кадров. Но такая стратегия не была вовремя определена. Кроме того, засекреченность данных о средней продолжительности предстоящей жизни, общей и детской смертности и их причинах, а также многих других необходимых показателей не позволяла проводить комплексный анализ состояния здоровья нации с последующей выработкой направлений развития здравоохранения, подготовки и переподготовки необходимого медицинского персонала.

В последнее время во всех регионах чрезвычайно обострилась проблема структурного несоответствия между количеством врачей и средним медицинским персоналом. Максимальное значение данный показатель имеет в Узбекистане – 1:3; минимальное – в Грузии – 1:2,1, в то время как в США 1:3,6. Однако, по оценкам американских специалистов, даже эта цифра на 13,6% ниже реальной потребности в среднем медицинском персонале.

Вообще численность занятых в здравоохранении во всех республиках чрезвычайно мала. Так, по Союзу в целом в 1989 г. она составила всего лишь 4,7% всех работающих, а в США в 1986 г. – 6,2%. Причем следует учитывать, что показатель США не может считаться для нас оптимальным уровнем занятости в здравоохранении, так как специфические территориальные особенности и возрастная структура населения СНГ требуют более значительного увеличения медицинского персонала.

В нашей стране удельный вес населения, занятого в здравоохранении, больше в тех регионах, где менее зрелая профессионально-квалификационная структура занятости. Обусловливается это демографическими особенностями и более низким уровнем медико-технической оснащенности в этих регионах. Однако обеспеченность населения кадрами здравоохранения значительно лучше в промышленно развитых республиках (табл. 3).

Таблица 3. Показатели развития здравоохранения в 1989 г. (на 10 тыс. человек населения)

Хотя в среднем обеспеченность врачами у нас достаточно велика (по СССР в 1989 г. на 10 тыс. человек 44,4 врача, а в США – 25 врачей), но из-за низкого уровня технического оснащения учреждений здравоохранения и плохого качества медицинской техники (только 38% соответствует мировым стандартам), нехватки высококвалифицированного среднего медицинского персонала и кризисной ситуации с лекарственным обеспечением состояние здравоохранения явно неудовлетворительно. Из-за перечисленных выше факторов и в ближайшей перспективе сохранится избыточный спрос на врачей, будет происходить преимущественно экстенсивное развитие отрасли. Однако, во-первых, такое развитие неэффективно, а во-вторых, возможности его весьма ограничены. Ведь основным резервом роста занятости в данной сфере является молодежь, а для ее подготовки нужно достаточно продолжительное время. Поэтому важно, на наш взгляд, сконцентрировать усилия прежде всего на обновлении материально-технической базы отрасли.

Кроме того, необходимо опережающее увеличение подготовки среднего медицинского персонала, что позволит более рационально использовать труд врачей. Соотношение выпуска специалистов-медиков из высших и средних учебных заведений составило в 1989 г. всего 1:3, тогда как рациональный уровень – примерно 1:6. Таким образом, воспроизводится заведомо нерациональное соотношение между врачами и средним медицинским персоналом. Положение усугубляется и из-за большой текучести кадров среднего медицинского персонала, которая в значительной мере объясняется низкой престижностью их труда.

Наиболее остро проблема подготовки кадров для здравоохранения встанет перед менее развитыми республиками. В настоящее время в условиях независимости и самостоятельности каждому региону придется самому подготавливать кадры, а это потребует создания собственной учебной базы. Дополнительной проблемой для них является отток русскоязычного населения, из которого во многом состоял профессорско–преподавательский состав медицинских учебных заведений. В частности, общее миграционное сальдо русских в 1989 г. для России было отрицательным и составило 3,4 тыс. человек. Однако уже в 1992 г. оно становится положительным, т.е. сложившаяся система кадрового обмена между регионами изменяется.

Общей для всех регионов проблемой является и чрезмерная специализация врачей. В результате нарушается комплексный подход в оказании медицинской помощи, увеличивается количество посещений пациентами врачей узких специальностей. За последние 20 лет число врачебных специальностей увеличилось на 16, а врачебных должностей – на 21. Доля необоснованных консультаций у врачей-специалистов составляет от 25 до 40%.

Поэтому для улучшения медицинского обслуживания важно предусмотреть подготовку прежде всего педиатров и терапевтов по программе «врач общей практики», расширение специализации участковых врачей и среднего медицинского персонала, объединение узкоспециализированных врачебных специальностей в основные профильные (терапевтического, хирургического и санитарно–гигиенического профилей). Дальнейшая подготовка врача по более специализированному направлению какой-либо врачебной деятельности целесообразна только после получения образования по основной специальности. Среди специалистов во всех республиках необходимо значительно увеличить выпуск окулистов, стоматологов, невропатологов.

Тенденции занятости в сфере образования

Система воспитания и обучения имеет решающее значение при формировании профессионально–квалификационных структур занятых. Уровень ее развития существенно различается по республикам, причем в связи с их суверенизацией эти различия усугубляются, так как не компенсируются, как прежде, за счет подготовки специалистов и квалифицированных рабочих в других регионах.

Что касается конкретных показателей развития данной сферы, то некоторые из них на первый взгляд выглядят парадоксальными. Например, удельный вес занятых в сфере образования в Узбекистане почти в 1,5 раза превышает аналогичный показатель на Украине.

Данный показатель в значительной степени зависит от возрастной структуры трудовых ресурсов, так как имеющийся кадровый потенциал сферы образования распределяется в основном на молодую часть населения.

Как известно, в республиках Средней Азии очень высок удельный вес молодого населения. Например, среди занятого населения доля лиц в возрасте до 29 лет в 1989 г. в Узбекистане составляла 46,4%, Кыргызстане – 41,5, Таджикистане – 46,2, Туркмении – 46,7. И если соотнести численность занятых трудом по воспитанию и обучению с численностью лиц в возрасте до 24 лет (так как именно в эти годы заканчивает свое образование основная часть людей), то картина принципиально меняется. Наиболее низкий уровень обеспеченности собственными кадрами сферы образования оказывается в республиках Средней Азии, Армении и Азербайджане (табл. 4).

Таблица 4. Развитие сферы образования в 1989 г.

Что касается среднего уровня образования по регионам, то региональные различия здесь невелики, но опять же парадоксальным на первый взгляд является тот факт, что Армения, Азербайджан и Узбекистан, будучи наименее обеспеченными собственными кадрами сферы образования, имеют образовательные характеристики рабочей силы лучше, чем Россия, Украина, Беларусь и прибалтийские государства. Это, несомненно, свидетельствует об активной «диффузии» образования из более развитых регионов в менее развитые. Происходило это двумя путями: за счет целенаправленной подготовки и переподготовки национальных кадров в других республиках с последующим их возвращением и за счет миграции квалифицированных кадров из более развитых регионов в менее развитые.

По численности студентов, приходящихся на 10 тыс. человек населения, явными лидерами являются Россия и Армения; к ним приближается Беларусь. Чрезвычайно низкий удельный вес студентов в Туркмении, Таджикистане и Молдове, что, естественно, еще более ограничивает возможности улучшения там качества трудовых ресурсов.

Еще более значительные различия в численности студентов средних специальных учебных заведений. Лидерами в этом отношении являются Россия, Казахстан и Украина; к ним приближаются Беларусь и Армения. Очень плохое положение в Таджикистане, Туркмении, Грузии и Азербайджане, – разница по сравнению с первыми из названных республик почти в 2 раза. Это значит, в этих регионах будет увеличиваться дефицит специалистов среднего звена, что обусловливает нерациональную укомплектованность рабочих мест во всем народном хозяйстве. В результате такого структурного дисбаланса в профессионально–квалификационном составе, как правило, гипертрофированно увеличивается численность руководящих работников и специалистов, а последние вынуждены выполнять малоквалифицированные виды работ.

Суверенизация республик усугубляет многие негативные тенденции, наметившиеся в ряде регионов, и прежде всего из-за оттока русскоязычного населения, что приводит к «вымыванию» из них квалифицированных кадров. Кроме того, изменяются и принципы экономических связей между регионами, что, очевидно, повлечет за собой прежде всего отказ от безвозмездной подготовки кадров одними республиками для других.

При нехватке кадров сферы образования во многих регионах фактор времени будет лишь усугублять негативные процессы. Ведь если не предпринять активных действий по созданию национального потенциала квалифицированной рабочей силы, то на каждом последующем витке экономического развития будет происходить дальнейшее уменьшение ее доли.

Тенденции занятости в информационной сфере

Удельный вес занятых информационным трудом, так же как и другие показатели, значительно различается по отдельным республикам. По данному показателю все республики можно условно разделить на три группы. В первую из них (доля занятых информационным трудом 10% и выше) входят все республики развитого индустриального типа, а также Грузия и Казахстан; во вторую (соответственно около 8%) – Молдова, Кыргызстан и Азербайджан; в третью (меньше 7%) – Узбекистан, Таджикистан и Туркмения.

С 1979 по 1989 г. доля занятых информационным трудом во всех регионах не только не увеличилась, но даже несколько сократилась. Несомненно, это негативная тенденция. Объясняется она тем, что уже к 1979 г. основная часть республик достигла того уровня индустриального развития, после которого обычно начинается создание информационного типа занятости. Однако этого не произошло прежде всего потому, что несмотря на достаточно мощный индустриальный сектор, чрезвычайно слабо развита сфера по обслуживанию населения. Это и предопределило смещение приоритетов развития в ее сторону (образование, здравоохранение и материальные услуги) в ущерб дальнейшему развитию информационной сферы.

Перспективные изменения в профессионально-квалификационной структуре

Ретроспективный анализ свидетельствует о высокой степени устойчивости и инерционности происходящих сдвигов в профессионально-квалификационных структурах занятости. И если не произойдет коренных изменений в характере воспроизводства квалифицированных кадров, то к 1995 г. следует ожидать дальнейшего уменьшения доли занятых информационным трудом во всех государствах – членах СНГ. Что касается здравоохранения, образования и материальных услуг населению, то удельный вес этих секторов хотя и будет увеличиваться, но темпы этого роста будут весьма незначительными, что не позволяет надеяться на ощутимые сдвиги в сторону развития социальной инфраструктуры.

При сохранении сложившихся тенденций сдвиги в профессиональной структуре занятости в целом будут иметь негативный характер, который будет проявляться в дальнейшем расширении индустриальной сферы в ущерб социально ориентированным секторам экономики. Причем такая деградация профессиональной структуры кадров будет характерна почти для всех регионов. При этом будет продолжаться дальнейшее насыщение высококвалифицированными кадрами (руководители, специалисты высшего звена), потребность в которых уже к 1989 г. была значительно ниже их наличного предложения. К 1995 г. такое структурное несоответствие углубится, что приведет к увеличению безработицы. В числе безработных окажутся прежде всего люди с высшим образованием, имеющие традиционные специальности – экономисты, специалисты–гуманитарии, а также некоторые специалисты точного знания (математики, физики, особенно представители теоретических направлений).

Республики, входящие в развитый индустриальный тип, стоят на переломном этапе качественного преобразования профессиональных структур. Однако скорее всего они перейдут к информационному типу только после того, как менее развитые регионы сформируются в качестве зрелых индустриальных структур. Но даже при сохранении сложившихся экономических связей и. характера воспроизводства трудовых ресурсов Туркмения даже к 2015 г. будет иметь сельскохозяйственный тип занятости; в других среднеазиатских республиках положение несколько лучше.

Рассмотренные тенденции развития кадрового потенциала регионов, очевидно, будут изменяться в результате суверенизации бывших союзных республик, зависеть от политической линии, избранной ими. Рассмотрим возможные варианты развития.

Первый – сохранение экономического единства бывших республик на основе прежних принципов межрегиональных расчетов. Это предполагает безвозмездность многих услуг, предоставляемых одними республиками другим. В этом случае будет продолжаться «распыление» образовательного потенциала, сконцентрированного в России, в пользу остальных государств Содружества. В результате, по-видимому, сохранятся сложившиеся тенденции экстенсивного развития индустриальной сферы деятельности во всех регионах.

Второй вариант – сохранение экономических связей на основе жесткого принципа платности всех видов межрегиональных услуг. В этом случае Россия сможет использовать накопленный образовательный потенциал в качестве одного из способов получения дополнительных финансовых поступлений. Подготовка и переподготовка квалифицированных специалистов в России, а также миграция ее собственных кадров в другие регионы будут сопровождаться финансовыми поступлениями в российский бюджет.

Этот вариант экономического взаимодействия, на наш взгляд, является наиболее приемлемым способом воспроизводства квалифицированных кадров в рамках СНГ.

В случае разрушения экономического единства, разрыва устоявшихся экономических связей усилия российской сферы образования будут переключены на подготовку собственных кадров. При этом доля лиц, занятых воспитанием и обучением, существенно не изменится в ближайшей перспективе. Но средний уровень образования занятого населения значительно возрастет в отличие от других регионов, где этот показатель будет уменьшаться. Уже к 1995 г. по уровню образования собственных кадров Россия может переместиться с восьмого места, которое она занимала в 1989 г., на одно из первых.

Что касается остальных регионов, то для них разрыв отношений с Россией будет связан с необходимостью ускоренного развития собственной образовательной базы, что в ближайшее время представляется затруднительным. Возможность широкомасштабной подготовки регионами квалифицированных кадров за пределами СНГ также блокируется отсутствием необходимых для этого валютных средств. Таким образом, сохранение консолидированного рынка труда СНГ является целесообразным в интересах всех регионов.

Официальная ссылка на статью:

Богомолов Ю.П., Балацкий Е.В., Лаврентьева О.В. Региональные особенности воспроизводства квалифицированных кадров// «Экономист», №5, 1992. С.72–82.