Профессионально–квалификационный состав занятых

Структурные диспропорции в народном хозяйстве России, складывающиеся в течение длительного времени, породили соответствующие диспропорции в кадровых структурах, что на определенном этапе резко затормозило развитие всей социально–экономической системы. Подавляющая часть кадрового потенциала России в 1989 г. (данные переписи населения) сосредоточена в сфере индустриального труда (табл. 1). Причем абсолютное большинство занятых в этой сфере – работники физического труда, на их долю приходится 80,3%. Доминирующая квалификационная группа – рабочие средней квалификации: их доля составляет почти 52%. За ней следует группа работников неквалифицированного физического труда (около 17%).

Таблица 1. Удельный вес профессионально–квалификационных групп в общей численности занятых России в 1989 г. (в %)

По сравнению со всеми другими бывшими республиками Союза в России – самая индустриализированная структура занятости. Но дальнейшее наращивание и даже сохранение достигнутого уровня индустриального кадрового потенциала неэффективно, так как это неизбежно приводит к сужению других сфер деятельности, необходимых для развития общества. Уже сейчас начал активизироваться процесс перехода рабочей силы из индустриального сектора экономики в сферу услуг. Однако крупномасштабных сдвигов в этом направлении, принципиально меняющих сложившуюся профессиональную структуру кадров, можно ожидать лишь в длительной перспективе.

В сельском хозяйстве трудится 8,7% всех работающих в народном хозяйстве России, это меньше, чем во всех остальных государствах СНГ. Из них 91% занят преимущественно физическим трудом, 57 – неквалифицированным и 34% – среднесложным. Виды деятельности, связанные с квалифицированным физическим трудом, практически отсутствуют.

Среди работников информационного труда, удельный вес которого составляет 11,7% всех занятых, доминируют специалисты среднего звена – 41,6% общей численности занятых информационным трудом. Явно недостаточны масштабы использования вспомогательного труда (15,7%). По степени распространенности информационных видов деятельности Россия является лидером среди государств СНГ, что свидетельствует о возможности перехода к информационному типу занятости, к которому в настоящее время относятся все развитые страны.

В сфере материального обслуживания населения и услуг занято всего лишь 10,8% работающих. Из общей численности 14,9% – руководители, 36,8% заняты среднеквалифицированным, 44,5% – неквалифицированным трудом.

Как видно из табл. 1, в сфере образования трудится 6,3% всех занятых. Основная часть из них – 74,6% – специалисты среднего звена. По уровню образования работающих Россия занимает восьмое место среди бывших республик СССР, а по численности студентов высших учебных заведений, приходящихся на 10 тыс. человек населения, – второе место (после Армении), а по численности учащихся средних специальных учебных заведений (на 10 тыс. человек) превосходит все республики. Таким образом, кадровый потенциал сферы образования в России достаточно значительный и, по-видимому, существенно не увеличится в перспективе, но будет постоянно повышаться средний уровень образования рабочей силы.

В здравоохранении занято 4,6% трудовых ресурсов. По обеспеченности населения кадрами здравоохранения Россия занимает шестое место среди регионов СНГ, а по обеспеченности врачами и средним медицинским персоналом – третье место. Существенно не хватает работников неквалифицированного физического труда (санитаров, нянь и т. п. – их доля составляет лишь 30%) и среднего медицинского персонала. Очевидно, в перспективе увеличение доли занятых в здравоохранении будет происходить прежде всего за счет этих работников.

В сфере управления и поддержания правопорядка сосредоточено 1,3% всех занятых в народном хозяйстве, Для данного вида деятельности характерна устойчивая тенденция увеличения занятых, которая сохранится и в дальнейшем,

За последние годы профессионально-квалификационная структура занятости России изменилась весьма незначительно, что объясняется прежде всего нестабильностью экономического состояния. Тем не менее особенности сложившейся структуры кадров и происходящие социально–экономические процессы позволяют уже сейчас определить глобальные направления возможных сдвигов в ней "И их влияние на рынок труда. Это прежде всего уменьшение доли индустриального труда, опережающее развитие сферы услуг с соответствующим сокращением удельного веса занятых физическим трудом (особенно неквалифицированным).

Концентрация трудовых ресурсов по занятиям

Неравномерность в распределении кадров по укрупненным видам деятельности сопровождается чрезвычайно сильной дифференциацией численности работников по конкретным занятиям. Для аналитических целей здесь мощно выделить три профессиональные группы.

В первую входят те профессии, которые имеют значительное с народнохозяйственной точки зрения число работников (более 1% занятых в народном хозяйстве). Это – инженеры, мастера, экономисты, бухгалтеры, токари, сварщики, слесари, плотники, водители, продавцы и др., т. е., иными словами, – массовые профессии. Во вторую группу включены профессии, которые имеют от 0,3 до 1% занятых (средняя степень распространенности). И, наконец, третья группа – немассовые виды занятий, которые с точки зрения интенсивности вовлечения трудовых ресурсов могут считаться второстепенными (доля занятых менее 0,3% всех работников).

Таблица 2. Занятость по группам профессий в России в 1989 г.

В соответствии с классификацией переписи населения 1989 г. анализировалось 258 профессий. Из них к массовым относятся всего лишь 28 профессий (табл. 2), что составляет около 11% их общего числа. Вместе с тем этими видами профессиональной деятельности занято 42,5 млн. человек, или почти 57% всего кадрового потенциала России. Таким образом, именно группа массовых (доминирующих) видов занятий является структурообразующей, они формируют основу, своего рода «каркас» профессионально–квалификационного состава кадров, который, в свою очередь, определяет основной тип занятости и уровень социально–экономического развития общества. Другие виды деятельности образуют своеобразный профессиональный «фон». Конечно, это отнюдь не означает, что 90% остальных профессий малозначимые. Но очевидно, что при анализе кадровых проблем основное внимание должно быть сфокусировано на тех немногочисленных профессиональных доминантах, в которых даже незначительные изменения оказывают заметное воздействие на переформирование кадровых структур, а также на нескольких основных, наиболее значимых с экономической точки зрения профессиях из остальных двух групп. Такой методический прием позволяет, с одной стороны, значительно сузить круг анализируемых видов занятий (с 258 примерно до 35, т. е. более чем в 7 раз), а с другой – уловить наиболее существенные изменения в профессиональной микроструктуре кадров и увязать их с глобальными сдвигами в профессионально–квалификационной макроструктуре занятости.

Демографический фактор преобразования кадровых структур

Рассмотрим теперь более подробно квалификационный состав группы профессиональных доминант и ее возрастные особенности. Это позволит проанализировать естественные (демографические) факторы трансформации профессионально–квалификационной структуры кадров.

Доля занятых умственным трудом в доминирующих профессиях составляет 26,4%, в то время как по народному хозяйству в целом – 33,5%. Иными словами, среди массовых профессий преобладают те, которые связаны с физическим трудом, причем в большей степени, чем по народному хозяйству в целом.

Интенсивность высвобождения специалистов среднего звена в связи с выходом на пенсию будет выше, чем специалистов высшего звена. Вакансии во второй из названных групп будут возникать в основном за счет мужчин (их доля выбытия более чем в 2 раза больше, чем женщин), а в первой – за счет женщин (в 1,5 раза, больше, чем мужчин).

Доля работников пенсионного и предпенсионного возрастов (т. е. потенциально выбывающих в ближайшие пять лет) в общей численности занятых физическим трудом равна 78,9%, а соответственно массовых профессий – 73,6%. Это значит, что фактор времени в ближайшие два года будет способствовать уменьшению доли занятых физическим трудом. Всего за пределами трудоспособного возраста к 1994 г, окажется почти 16% имеющих доминирующие профессии, причем из них женщин в 1,5 раза больше, чем мужчин.

Из сфер сложного и среднесложного труда работники физического труда будут высвобождаться гораздо медленнее, чем из сферы простого неквалифицированного труда. Последний в общем объеме физического труда доминирующих профессий составляет 23,4%, а показатель выбытия – 48,4% (доля женщин здесь особенно велика – 63,9%).

Все это создает объективные возможности для осуществления прогрессивных сдвигов в профессионально–квалификационной структуре работников. Значительная по численности подгруппа неквалифицированного труда может быть уменьшена относительно безболезненно – за счет выхода работников на пенсию. Если блокировать (хотя бы частично) приток новых работников в сферу физического труда за счет соответствующей перестройки системы подготовки и переподготовки кадров, то таким образом можно будет обеспечить, прогрессивные сдвиги в квалификационном составе работников. Причем такой процесс даже не нужно дополнительно стимулировать, так как молодежь, вступающая в трудоспособный возраст, как правило, ориентирована на более престижные виды деятельности и избегает профессий, связанных с неквалифицированным трудом.

Правда, наличие дешевой рабочей силы и низкий технико–технологический уровень производства в народном хозяйстве способствовали искусственному завышению спроса на кадры неквалифицированного и среднесложного труда, приводя тем самым к их хроническому дефициту. Предстоящий ускоренный вывод работников простого труда из производства должен еще более обострить проблему укомплектования освобождающихся рабочих мест. И она может быть решена только путем технико–технологического перевооружения с соответствующей принципиальной заменой устаревшего оборудования.

Таким образом, сложившиеся естественные условия воспроизводства трудовых ресурсов в целом являются относительно благоприятными для прогрессивного изменения структуры кадрового потенциала. Однако существуют и другие социально–экономические факторы, которые определенным образом корректируют наметившиеся сдвиги.

Особенности возникшей безработицы

Речь идет прежде всего о тех негативных явлениях, которые вызваны нынешним положением экономики. Основное дестабилизирующее воздействие оказывает продолжающийся спад производства. Например, в феврале 1992 г. объем промышленного производства сократился на 12 %, в том числе в черной металлургии – на 28, нефтедобывающей промышленности – на 15, легкой и пищевой промышленности – на 20, химической промышленности – на 7%. Катастрофически снизилась инвестиционная активность.

Столь активные рецессионные процессы, очевидно, должны были бы сопровождаться и соответствующим высвобождением работников. Однако данные Министерства труда и занятости о масштабах безработицы свидетельствуют, что указанные процессы никак не коррелируют. Так, численность безработных в январе 1992 г. составляла 69 тыс. человек, тогда как даже при 20%-м падении производства относительно уровня 1989 г, она должна была достигнуть по крайней мере 1,5 млн. человек. Иными словами, безработица пока не затронула основные слои населения, так как происходящий спад производства вызывал не вытеснение занятых, а соответствующее падение производительности труда и недозагрузку производственных мощностей.

Таким образом, феномен безработицы принял скрытые формы. Это связано прежде всего с тем, что подавляющая масса предприятий и организаций, несмотря на экономический коллапс, старается удержать имеющийся кадровый потенциал. Это достигается, как правило, следующими способами.

Первый – сокращение имеющихся вакансий, общее число которых в народном хозяйстве было традиционно высоким и остается таковым до сих пор. Наличие вакантных мест образует своеобразный временной резерв для развития безработицы.

Второй способ – назначение минимальных должностных окладов работающим сотрудникам и предельное снижение профессиональных требований к ним. В этом случае заработная плата превращается в одну из специфических форм пособий по безработице, выплачиваемых по месту работы.

Третий способ – принудительное отправление работников в длительные отпуска без сохранения заработной платы (допускаются лишь самые незначительные денежные компенсации). Данный вид скрытой безработицы является наиболее тяжелым для населения.

И, наконец, четвертый способ – аннигиляция так называемых мертвых душ, т. е. зачисленных, но фактически не работающих лиц. На некоторых предприятиях их доля оказывается достаточной, чтобы на начальном этапе существенно «смягчить» сокращение численности персонала.

Существующая подавленная (скрытая) безработица имеет очевидные аналогии с подавленной (скрытой) инфляцией. В течение весьма длительного времени государством контролировался рост цен. В условиях товарного дефицита это сопровождалось увеличением отложенного спроса. В результате неосторожных действий правительства, связанных с либерализацией цен, инфляция приобрела катастрофические масштабы. Не исключено, что такая же ситуация может возникнуть и в отношении безработицы. Даже незначительные просчеты в нынешней экономической политике правительства приведут к переходу от скрытой безработицы к явной с лавинообразным нарастанием ее численности. А предпосылки для этого имеются. Ведь пока процесс стагнаций в большей мере характерен для капиталоемких производств. Когда же он более широко затронет трудоемкие отрасли, резкое увеличение безработицы станет неизбежным.

Нынешняя безработица имеет явно выраженный структурный характер. Это проявляется прежде всего в том, что потребности предприятий в работниках (около 586 тыс. человек) намного больше численности безработных (даже с учетом того, что лишь 15% всех предприятий сообщают подобные сведения). Общая численность безработных составляет всего лишь 10% потребностей предприятий в рабочей силе. В основном не удовлетворяются потребности предприятий в рабочих (535 тыс. человек, что составляет 90% общего числа вакантных мест). Этот показатель в процентах к общей численности рабочих составляет в торговле – 7–11%, на транспорте – 10–12, в промышленности – 6–12, в строительстве – 16–20. Аналогичный показатель по специалистам, служащим и младшему обслуживающему персоналу – всего лишь менее 1%.

Соответствует приведенным показателям и структура высвобождаемых работников. Так, по отдельным отраслям народного хозяйства доля рабочих в общем числе высвобождаемых работников составляла от 4% на транспорте до 18% в промышленности. Причем именно на промышленные предприятия было принято более половины всех трудоустроенных, прошедших через службы занятости.

Более 80% высвобождаемых работников – женщины, в основном из числа специалистов и служащих до 30 лет. Данный факт, очевидно, можно рассматривать как естественное следствие чрезмерного, не всегда обоснованного вовлечения женщин в общественное производство.

Среди безработных 60% имеют высшее образование, около 25% – среднее специальное, остальные – среднее общее и неполное среднее образование. Это также свидетельствует о несоответствии структуры кадров действительным потребностям народного хозяйства, т. е. его нынешнему техническому уровню.

При сокращении численности работников физического труда, и прежде всего неквалифицированного, за счет естественного выбытия кадров, не происходит необходимого технического усовершенствования производства, поэтому спрос на рабочих продолжает оставаться высоким, увольняют же в первую очередь работников умственного труда.

Одна из причин этого – острый недостаток инвестиционных ресурсов, что не позволяет провести не только принципиального обновления технологии, но и ее существенной модернизации. Например, в 1991 г. валовые капитальные вложения в народное хозяйство России сократились на 11 % при снижении ввода в действие основных фондов более чем на 28%.

Имеющийся дисбаланс между спросом на рабочую силу и ее предложением обусловливается в определенной степени и нынешней системой образования. Она недостаточно верно учитывала возможные технологические сдвиги и весьма слабо реагировала на уже имеющиеся, продолжая воспроизводство квалифицированных кадров в основном по старой профессиональной схеме.

Влияние экономической политики на направление структурных сдвигов

Масштабы безработицы и потребностей в рабочей силе, а также их структура, несомненно, существенно изменятся в связи с повышением цен на энергоносители и переходом к политике «жестких» денег, т. е. строгого ограничения денежной массы.

Рост цен на энергоносители в несколько раз автоматически приведет к резкому увеличению издержек производства практически всех предприятий. Единственным способом сохранить в таких условиях прибыльность является соответствующее повышение цен на конечный продукт. Однако в условиях ужесточения денежной эмиссии (Центральный Банк России будет кредитовать дефицит бюджета в размере, не превышающем 2% валового внутреннего продукта) это приведет к денежному голоду. Результатом таких действий окажется полная неспособность потребителя оплатить товарную массу по новым ценам. Если спектр нереализованных товаров будет достаточно широк, то это приведет к массовому разорению предприятий, которые в новых условиях станут нерентабельными (или даже убыточными).

Следствием разорения и санации предприятий может стать нарастающая волна безработицы. В этом случае численность безработных превысит потребность в рабочей силе. Причем резко изменится сама структура потребностей. Так, если сейчас предприятия предъявляют повышенный спрос на рабочих, то в новых условиях сокращение численности занятых коснется прежде всего низших кадровых слоев массовых (доминирующих) профессий и в особенности рабочих: группы руководителей, специалистов высшего звена и работников административной поддержки будут затронуты в последнюю очередь.

В связи с тем, что наиболее энергоемкие предприятия сосредоточены в промышленности, то и сокращение занятых будет происходить в основном в индустриальной сфере. В сфере сельскохозяйственной, информационной, социально–организаторской деятельности, образовании, здравоохранении и материальных услугах населению сокращение кадров будет значительно меньше. В результате существенно уменьшится удельный вес численности занятых в индустриальном секторе экономики.

Таким образом, правительственные меры по повышению цен могут существенно нарушить сложившиеся естественные условия воспроизводства кадров и привести к массированному вытеснению рабочей силы в ряды безработных. Причем если естественные факторы приводили к относительной нехватке работников физического труда (особенно средне– и неквалифицированного), то эти меры, наоборот, вызовут их резкую девальвацию и вытеснение из общественного производства.

Что касается скорости протекания указанных процессов, то она будет во многом зависеть от усилий правительства по использованию так называемых встроенных экономических стабилизаторов и самих предприятий; важное значение будет иметь слаженность их действий, направленных на ослабление негативных социально-экономических эффектов. Дополнительным фактором, осложняющим регулирование структурных сдвигов в таких условиях, является вхождение экономики России в гиперинфляционный режим с соответствующим разрушением хозяйственных связей. Практически любые стабилизационные меры монетаристского типа в этом случае приведут к нарастанию безработицы.

Сами по себе указанные изменения структуры занятых можно было бы считать положительными, так как они будут препятствовать продолжающемуся экстенсивному наращиванию доли индустриального труда. Однако платой за это может стать высокий уровень безработицы, в то время как вопрос о дальнейшем трудоустройстве незанятых остается открытым.

Миграционный фактор изменения профессионально–квалификационных структур

Сильное воздействие на структуру кадров и масштабы безработицы будет оказывать и миграция русского и русскоязычного населения из бывших союзных республик в связи с обострением там политической обстановки и межнациональных конфликтов. Максимальный уровень этой миграции может составить 28 млн. человек.

Однако, по оценкам НИЭИ при Минэкономики РФ, наиболее вероятная численность иммигрантов – 5 млн. человек даже при неблагоприятных условиях (исключая, конечно, случаи целенаправленного нажима местных властей). В 1989 г., когда миграционные процессы были еще не столь интенсивными, в Россию въехало почти 250 тыс. человек русских. В 1990 – 1992 гг. данный процесс активизировался.

Миграция русскоязычного населения имеет два аспекта. Один из них связан с последствиями для регионов СНГ в связи с оттоком русского населения, а второй – с последствиями для России в связи с приездом мигрантов.

Анализ показывает, что во всех отраслях народного хозяйства государств СНГ доля русского населения среди работающих составляет весьма значительную часть, за исключением сельского хозяйства. Например, в Казахстане удельный вес русского населения в численности занятых составляет 40,1%, в то время как доля коренного населения – лишь 35,5%. В Латвии аналогичные показатели равняются 34,5 и 49,4%. Наименьшие показатели занятого русского населения в Армении, Грузии и Азербайджане. Почти для всех государств миграционный отток русских будет сопряжен с парализацией если и не всей экономической жизни, то по крайней мере ее отдельных отраслей. Это потребует крупномасштабных мер по реструктуризации всей экономики независимых регионов и будет связано со значительными издержками.

Касаясь второго аспекта миграции, следует остановиться на следующих двух взаимосвязанных вопросах. Первый из них – изменение масштабов безработицы, второй – деформация имеющихся кадровых структур.

В условиях возможной значительной безработицы в России приезд большого числа людей в трудоспособном возрасте, обладающих высокой трудовой активностью (показатель уровня занятости трудоспособного русского населения в 1989 г, почти во всех регионах превышал 80%) создаст дополнительное давление на рынке труда. Очевидно, что эмигранты окажутся в числе безработных в первую очередь. Практически единственный способ при отсутствии жилья, а в будущем еще и отсутствии работы обустроить въезжающих – это направить их в сельскую местность (такой подход уже практикуется). Однако сложность его заключается в том, что подавляющая часть эмигрантов – это коренные горожане, не способные к быстрой переориентации на сельскохозяйственный образ жизни.

Тем не менее, очевидно, какая-то их часть, особенно менее квалифицированная, все–таки будет заниматься сельскохозяйственным трудом. В условиях продовольственного дефицита такое развитие событий можно считать позитивным и оно должно поощряться путем прямых государственных субсидий, предоставлением льготных кредитов эмигрантам–фермерам и наделением их землей на правах частной собственности.

Что касается образовательного уровня эмигрантов, то в целом он достаточно высок. Например, доля занятых с высшим образованием среди русского населения почти везде значительно выше, чем среди коренных национальностей государств СНГ. Точно так же – со средним специальным образованием. Именно по этим показателям определяется качественный состав трудовых ресурсов и их профессиональная мобильность, поэтому миграция русского населения из государств СНГ означает вымывание из них квалифицированных кадров. Соответственно кадровый потенциал России за счет мигрантов будет улучшаться.

Во многих государствах доля студентов среди русского населения значительно меньше, чем среди коренного населения. Но удельный вес занятых с высшим образованием среди русских, как уже отмечалось, выше. Это свидетельствует о том, что русские получают образование в основном за пределами этих регионов, чаще всего в России. Иными словами, происходит своеобразный экспорт образования из России. Поэтому приток русского населения в Россию не создаст существенной дополнительной нагрузки на систему образования.

Главные вопросы – это трудоустройство приезжающих людей и возможно более полное использование их квалификации, а также обеспечение их жильем. Именно на данных проблемах следует сосредоточить внимание соответствующих государственных органов. Иначе основная часть эмигрантов, особенно имеющих индустриальные специальности, может стать хронически безработными.

Ротация кадров и перестройка образовательных структур

Одно из основных средств реализации структурных сдвигов – система образования. Наметившиеся, но пока незначительные, сдвиги в сторону уменьшения индустриальной занятости в течение десятилетия подготавливались соответствующей структурной переориентацией системы образования (особенно последние пять – семь лет). Например, уже с 1980 г. уменьшилась доля выпускников по специальностям промышленности, транспорта и связи как высшими, так и средними специальными учебными заведениями (табл. 3). Это позволило переключить усилия на более интенсивную подготовку специалистов других профилей.

Таблица 3. Выпуск специалистов высшими и средними специальными учебными заведениями

Тем не менее численность занятых в индустриальной сфере, как уже отмечалось, остается по-прежнему чрезмерной. Поэтому необходимо ускорить преобразование системы обучения.

Не соответствуют современным требованиям и профессиональные учебные заведения. Они также в значительной степени ориентированы на индустриальные виды профессий. Например, доля рабочих, подготавливаемых для непроизводственной сферы, составляет лишь около 10%. Потребности в рабочих для сферы обслуживания, торговли и пр. удовлетворяются на 10 – 15%.

Система профессиональных учебных заведений не обеспечивает народное хозяйство соответствующими квалифицированными кадрами не только для использования передовых технологий, но даже и имеющихся. Технологическая сложность работ растет значительно быстрее, чем уровень квалификации рабочих. В частности, уровень квалификации рабочих в строительстве в 1960 г. отставал от уровня технологической сложности выполняемых работ на 0,3 разряда, в 1987 г. – на 0,38, а в 1991 г. – на целый разряд. Даже в нынешних условиях скорость технологического усложнения выполняемых работ в 2 раза превышает темпы роста квалификации рабочих. Все это свидетельствует о необходимости не только радикального преобразования структуры выпускаемых кадров системы профессионально–технического образования и повышения ее мобильности, но и повышения качества обучения.

Кардинальная перестройка системы образования займет определенное время, эффект от нее будет получен еще позже, а требования к кадрам изменяются постоянно. Частично решить эту проблему можно за счет ротации кадров.

Например, спрос на квалифицированную рабочую силу (операторов, наладчиков, программистов по эксплуатации, обслуживанию и ремонту автоматизированных производств с применением компьютеров, микропроцессорных средств и робототехнических систем и т. п.) может быть в значительной степени удовлетворен за счет безработных, относящихся к категориям специалистов и руководителей. Ведь более 50% из них – инженеры, в том числе технологи, программисты, строители, экономисты.

Вообще профессиональная группа инженеров – одна из самых многочисленных и, составляя около 5% всех занятых в народном хозяйстве России, она имеет высокий образовательный ценз и является наиболее адаптируемой к ротационным процессам. Даже незначительная переподготовка позволит им перемещаться и по горизонтальным направлениям квалификационной структуры кадров, осваивая новые виды деятельности (менеджмент, маркетинг, аудит и пр.). Специалисты высшего звена могут использоваться и для замещения должностей руководителей, выбывающих по естественным причинам. Это позволит частично снизить нагрузку на систему образования и переподготовки кадров.

Сложившаяся структура спроса на рынке труда предполагает воспроизводство кадров прежде всего по массовым (доминирующим) профессиям. Однако здесь имеется серьезное противоречие между краткосрочными потребностями рынка и долгосрочными ориентирами, так как начавшиеся структурные изменения в перспективе приведут к сокращению работников именно этих профессий. Поэтому очень важно организовывать подготовку и переподготовку специалистов в соответствии не только с краткосрочными, но и долгосрочными тенденциями спроса.

Официальная ссылка на статью:

Балацкий Е.В., Богомолов Ю.П. Динамика кадровых структур в переходный период// «Экономист», №7, 1992. С.59–65.