1. Глобализация и олигархический капитал: информационные источники и методы измерения.

Тенденция к глобализации мировой экономики продолжает сохраняться и даже усиливается. Данный факт вызван накоплением в мире огромной массы капитала и, прежде всего, возникновением сверхкрупного капитала в форме гигантских личных состояний. Капитал перерастает национальные границы, легко переливаясь через них, увлекая за собой потоки товаров, услуг, рабочей силы и информации. Противостоять этой тенденции не только невозможно, но и нецелесообразно, т.к. глобализация способствует межстрановой диффузии инноваций и росту эффективности национальных экономик. Между тем как в общественных, так и в научных кругах идут активные дискуссии в отношении выгод и рисков для России со стороны указанной тенденции.

Однако все указанные дискуссии носят зачастую умозрительный характер. Чтобы сформировать адекватное отношение к глобализации и понять ее роль для развития российской экономики необходимо определить масштабы данного явления. Насколько сильно подверглась Россия глобализации? Какие формы она принимает в нашей стране? Какие проблемы она инициирует?

В настоящее время предпринимаются попытки поставить исследование феномена глобализации на системную количественную основу. Так, журнал «Foreign Policy» совместно с А.Т.Керни (A.T.Kearney) разработали и ежегодно оценивают так называемый индекс глобализации [1-3]. Так, в 2007 г. сформированный ими международный рейтинг включает 72 страны, в котором США заняли 7-е место, Канада – 8-е, Великобритания – 12-е, Австралия – 13-е, а Россия – 62-е. Тем самым, по оценкам«Foreign Policy», Россия оказалась в самом конце списка. Более того, если учесть, что в 2006 г. она занимала 47-е место, то можно констатировать, что для нее характерна слабая чувствительность к процессу глобализации. Следствия высокой и низкой чувствительности стран к глобализации основательно рассмотрены Э.Тоффлером и Х.Тоффлер в их недавно вышедшей монографии [4]. Однако разговор о глобализации и ее влиянии на экономику России на этом не только не заканчивается, а только начинается.

В данной статье мы постараемся ответить на поставленные выше вопросы, для чего необходимо перейти на язык формул и цифр, а также ввести некоторые дополнительные понятия. Одним из них может служить понятие олигархичности национальной экономики, под которой будем понимать власть крупного капитала и его значение для развития экономики страны. К этому понятию проблемы глобализации ни в коей мере не сводятся, но это один из важнейших факторов и следствий глобализации одновременно. Уяснение масштаба олигархического капитала, его отраслевой структуры и динамики изменений позволяет выявить болевые точки национальной экономики, степень независимости от воли небольшой группы богатых людей.

Во избежание недоразумений заметим, что в понятие олигархичности экономики изначально нами не вкладывается ничего отрицательного. Так как любой крупный капитал имеет тенденцию к перерастанию в капитал олигархический (власть немногих), то отрицательные явления начинают проявляться при слишком высокой концентрации капитала к руках избранных членов общества.

Для оценки масштаба олигархичности национальной экономики воспользуемся информацией о числе миллиардеров в мире, что дает достаточно содержательную и емкую характеристику социальной среды разных стран. Информация о богатейших персонах государства может быть использована в аналитических целях. Например, сколько миллиардеров в изучаемой стране, каков их капитал по сравнению с совокупным богатством населения страны, как быстро нажиты эти состояния и какова их отраслевая принадлежность. Уникальную информацию для ответов на поставленные вопросы дает рейтинг, составляемый журналом «Forbes».

В табл. 1 приведены данные, рассчитанные на основе рейтинга миллиардеров журнала “Forbes”, опубликованного 03.08.2007 г.; в таблицу включена только первая сотня самых богатых людей планеты (Топ-100). Надо сказать, что полный список Форбса включает около тысячи персон. Однако число персоналий списка колеблется год от года, и это создает определенные методические трудности при сравнении всех количественных показателей в динамике: непостоянство величины выборки ведет к колебаниям годовых величин совокупного капитала. Поэтому в прикладных расчетах можно ограничиться сотней самых преуспевающих дельцов мира.

Таблица 1

Национальная принадлежность 100 крупнейших миллиардеров мира и коэффициент олигархичности в 2007 г.

*Примечание: в расчетах использовались данные о ВВП по странам мира за 2006 г.; для Саудовской Аравии, ОАЭ и Кувейта – за 2004–2005 гг. [5, 6].

Для определения относительного масштаба крупного (олигархического) капитала введем коэффициент олигархичности национальной экономики, который на практике вычисляется как отношение личного капитала миллиардеров соответствующей страны из первой сотни списка Форбса к валовому внутреннему продукту (ВВП) страны (последний столбец табл. 1). Данный показатель фиксирует зависимость степень зависимости экономики от накопленного местными бизнесменами богатства. Помимо всего прочего, оценка коэффициента олигархичности дает дополнительную и очень важную информацию о степени неравномерности распределения в обществе доходов. В этом смысле он органично связан с разнообразными аналитическими инструментами оценки социального неравенства (кривая М. Лоренца, коэффициент К. Джини, децильный коэффициент и пр.): чем выше коэффициент олигархичности, тем больше дифференциация доходов населения страны.

2. Эмпирические оценки коэффициента олигархичности национальной экономики

Расчеты показывают, что суммарное состояние 100 самых богатых людей планеты составляет 3% мирового ВВП. В первой сотне расположились представители 18 стран мира, среди которых 4 арабских государства и 8 европейских стран.

Определенное удивление вызывает то, что в первой сотне списка не нашлось места для японских бизнесменов, поскольку по доле в мировом ВВП Япония находится на втором месте после США. Норвегия, будучи крупнейшим европейским поставщиком нефти, также не получила представительства в списке “Топ-100”. Данные факты говорят о том, что экономическое богатство страны само по себе еще не означает наличия в ней большого числа очень богатых людей. Скорее наоборот: отсутствие в стране миллиардеров с их шокирующим богатством говорит о выстроенной в ней эффективной социальной модели.

Еще один интересный вывод, вытекающий из данных табл. 1, состоит в том, что за исключением одного швейцарского магната российские миллиардеры являются самыми молодыми по сравнению с миллиардерами из других стран. Согласно нашим расчетам, их средний возраст на 21 год меньше, чем возраст олигархов из США, а возрастной перепад между 45-летним среднестатистическим миллиардером из России и почти 80-летним из Гон-Конга представляется своеобразным вызовом миру со стороны крупного российского капитала. Данный факт недвусмысленно свидетельствует в пользу того, что в России миллиардные состояния наживаются не путем кропотливого выстраивания частного бизнеса, а путем тривиального перераспределения национального богатства; «юный» возраст российских олигархов ничем нельзя оправдать. Так, молодость западных магнатов может быть объяснена получением ими наследства, которое в свою очередь наживалось в течение длительного периода. Применительно к России такие объяснения невозможны в силу хорошо известных институциональных причин. Данный факт уже сам по себе говорит о наличии неправомерных перераспределительных финансовых процессов в российском обществе и нарастании в нем социальной напряженности.

Однако особого внимания заслуживают другие выводы, вытекающие из сведений, приведенных в табл. 1.

Во-первых, по числу миллиардеров в списке “Топ-100” (14 чел.) и их суммарному состоянию (167,8 млрд долл.) Россия занимает второе место после США. Такое положение дел никак не может считаться нормальным, т.к. по уровню ВВП Россия уступает США более чем в 8 раз, а по финансовой и технологической мощи эти две страны несопоставимы. Россия не является мировым экономическим лидером, в связи с чем вторая позиция в рейтинге личных состояний свидетельствует о нарастающей дифференциации доходов в России и колоссальной концентрации российских капиталов в руках немногочисленной группы лиц. Фактически Россия начинает выступать в качестве второго мирового финансового центра после США, откуда капиталы растекаются по всему миру.

Важным аспектом сказанного является то, что финансовое влияние России на мировую экономику следует серьезно переосмыслить. Так, если российская экономика оказывает слабое воздействие на мировую экономическую систему, то российский капитал является колоссальной силой, способной определять многие процессы мирового рынка. По объему капитала представителей списка “Топ-100” Россия способна осуществить любые, самые масштабные экономические проекты.

Полученные цифровые характеристики свидетельствуют о том, что верхушка российского капитала очень сильно оторвалась от своей собственной экономической основы – национальной экономики. В дальнейшем это чревато тем, что интересы крупного российского капитала и национальные интересы отечественной экономики будут все меньше скоординированы. Учитывая, что для крупного капитала страна происхождения его владельца не имеет значения, можно констатировать, что верхушка российских миллиардеров уже практически никак не связана с национальными интересами своей страны. Например, в списке Форбса Р.Абрамович фигурирует как гражданин России, постоянно проживающий в Великобритании [6]. Хрестоматийным примером отсутствия корреляции между деловыми интересами крупного капитала и национальными интересами России может служить осуществленная Р.Абрамовичем покупка британского футбольного клуба «Челси» («Chelsea»). Крупный капитал устремляется туда, где больше прибыль, и национальные интересы ему в этом могут только помешать.

Во-вторых, по степени олигархичности национальной экономики Россия является бесспорным мировым лидером. Как отмечалось выше, в качестве показателя степени олигархичности национальной экономики можно использовать долю суммарного состояния национальных миллиардеров в ВВП страны. Оказывается, по этому индикатору Россия более чем в 3 раза опережает США и европейские страны (за исключением Швеции). По данному показателю Россию уступает только Швеции и Гон-Конгу. Однако такой эффект обусловлен многими причинами, в числе которых большое значение занимает факт малочисленности населения указанных стран.

Опираясь на полученные макрооценки табл. 1, можно смело утверждать, что по уровню олигархичности капитализм в России обогнал даже колоссальные “олигархические” возможности шейхов арабских нефтедобывающих государств (Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейта). На наш взгляд, данный факт заставляет по-новому взглянуть на отношение России к феномену глобализации. Дело в том, что, как мы видим, российский капитал уже вошел в русло глобализации и дальнейшее открытие страны для транснационального капитала вряд ли уже может что-то серьезно изменить. Скорее, это немного повысит конкуренцию на внутреннем рынке и приведет к дополнительной диффузии богатства.

3. Отраслевая диверсификация миллиардных состояний

Дополнительную информацию о характере российского крупного капитала дает анализ его отраслевой структуры в сравнении с отраслевой структурой капитала США и мира в целом. Здесь необходимо выяснить, насколько сильно диверсифицирован (распределен) олигархический российский капитал по отраслям экономики. Указанные отраслевые структуры рассчитаны на основе данных списка “Топ-100” и приведены в табл. 2, которая позволяет сделать ряд важных выводов.

Во-первых, отраслевая структура крупного российского капитала несопоставима со структурой мирового капитала и капитала США. Данный вывод базируется на оценке коэффициента рассогласования отраслевых структур разных стран:

                                                                                                               (1)

где x_i и y_i – доля олигархического капитала в i-й отрасли в двух сравниваемых странах; n – число отраслей.

В экономических расчетах коэффициент (1), как правило, используется для оценки интенсивности структурных сдвигов во времени [7]. В отличие от «временной» трактовки коэффициента (1), когда сравнивается одна и та же структура в разные моменты времени, нами ему придается «пространственное» звучание, когда сравниваются разные структуры в один и тот же период времени. Имеются и другие измерители подобных эффектов, однако коэффициент структурных сдвигов (1) считается наиболее удобным, т.к. он пронормирован и принимает значения от 0 до 100%.

Согласно нашим расчетам, коэффициент рассогласования отраслевых структур России и мира составляет 62,7%, а России и США – 78,9%. Иными словами, степень “похожести” отраслевого распределения капитала миллиардеров России и США, выражаемая коэффициентом , составляет всего лишь 21%. Таким образом, крупный российский капитал имеет свою собственную отраслевую модель, которая очень слабо учитывает мировые закономерности.

Во-вторых, степень отраслевой диверсификации крупного российского капитала намного ниже, чем у американского. Так, олигархический капитал США представлен в 12 из 18 отраслей, тогда как российский капитал – только 5 отраслями (см. табл. 2). Следовательно, уровень отраслевой диверсификации капитала российских миллиардеров в 2,4 раза ниже, чем американских. Данный факт свидетельствует о том, что активы крупного американского бизнеса имеют более гармоничную структуру, нежели активы российских магнатов, для которых явно просматривается отраслевая однобокость и стремление к локализации в строго ограниченном круге видов деятельности.

Таблица 2

Отраслевая структура крупнейших состояний мира, включая Россию и США

(по списку Форбса “Топ-100”, 2007 г.)

В-третьих, отраслевые структуры происхождения миллиардных состояний в России и США качественно несопоставимы. Так, в США наблюдается диверсифицированное распределение капиталов с высокотехнологичной отраслью-лидером “Программное обеспечение”, в то время как в России миллиардные состояния концентрируются в добывающей сфере. Расчеты показывают, что 71% российских состояний получен в результате эксплуатации природных ресурсов: нефти и газа (42,0%), угля, руды и леса (29,4%). В отличие от русских миллиардеров американские не представлены в таких отраслях, как производство, горная промышленность и пиломатериалы. Более того, никто из первой сотни миллиардеров мира, кроме российских, не сделал свое состояние на продаже леса и добыче горнорудных полезных ископаемых. Главное отличие российской модели крупного капитала от мирового стандарта состоит в ее ориентации на сырьевой сектор экономики и на эксплуатацию природных ресурсов страны.

В целом же личные состояния богатейших людей в России свидетельствуют о чрезмерном социальном расслоении, которое осуществляется не путем создания новой добавленной стоимости, а за счет экстенсивного использования природных ресурсов страны. Учитывая, что коэффициент олигархичности российской экономики почти в 4 раза превышает аналогичный показатель для США, можно утверждать, что по этому показателю между двумя странами наблюдается цивилизационное различие.

Введенные в данной статье дополнительные экономические измерители и параметры позволили выявить специфику российской модели глобализации, которая пока характеризуется чрезвычайно высокой олигархичностью национальной экономики. Однако это свойство отнюдь не исчерпывает темы глобализации. Не меньшее значение представляет и то, как Россия «вписывается» в тенденции развития реальной экономики мировой хозяйственной системы. Однако это тема для будущих статей.

ЛИТЕРАТУРА

1. http://foreignpolicy.com/(официальный сайт журнала «Foreign Policy»).

2. Kearney A.T. Mismeasuring Globalization// «Foreign Policy», March/April, 2001.

3. Kearney A.T. Measuring Globalization: Who’s Up, Who’s Down// «Foreign Policy», January/February, 2003.

4. Тоффлер Э., Тоффлер Х. Революционное богатство. М.: АСТ МОСКВА; ПРОФИЗДАТ, 2008.

5. http://www.woldbank.org/ (официальный сайт Мирового банка).

6. www.forbes.com (официальный сайт журнала «Форбс»).

7. Балацкий Е.В., Лаврентьева О.В. Методические вопросы анализа структурных сдвигов в экономике и занятости/ В сб.: Занятость и экономическая реформа. М.: НИЭИ, 1992.

Официальная ссылка на статью:

Балацкий Е.В., Гусев А.Б. Количественная оценка степени олигархичности национальных экономик// «Мир измерений», №2(84), 2008. С.52-56.