Введение

В настоящее время в России разворачивается очередной виток соревнования вузов за передовые места в различных системах координат. Как правило, успех университетов проявляется в их особом административном статусе и высоком месте в различных рейтингах – национальных и международных. Однако опыт последних лет показывает, что ресурсов для вузов становится все меньше, в связи с чем обостряется конкуренция даже между передовыми университетами страны. Такая борьба имеет одну ярко выраженную особенность – она основывается на своеобразной “конкурентной креативности”, которая позволяет вузам задействовать новые, порой нетрадиционные модели успеха на фоне почти полного исчерпания стандартных инструментов административного доминирования.

Данное обстоятельство во многом предопределяет двоякую цель данной статьи: во-первых, сформировать рейтинговую фотографию вузов, причем не только на определенный момент времени, но и в динамике; во-вторых, “расшифровать” происходящие изменения на рынке университетов на основе специфических моделей успеха вузов. Основное ограничение предметной области состоит в рассмотрении не всех российских вузов, а только социально–экономических университетов (СЭУ). В качестве методов исследования будут выступать данные специализированных рейтингов и метод стилизованных примеров (МСП), развитый в [1].

Специфика университетской модели России

С некоторой степенью упрощения можно утверждать, что на Западе современный рынок вузов представлен двумя определяющими сегментами – классическими университетами (КУ) и технологическими институтами (ТИ). Разумеется, есть и другие вузы – медицинские, аграрные, педагогические, гуманитарные и прочие, но они, как правило, не могут конкурировать с двумя указанными формами вузов за передовые позиции на рынке. Между тем ТИ не просто конкурируют с КУ, но зачастую и побеждают в этой борьбе.

Для примера укажем, что в глобальном рейтинге университетов по версии Times Higher Education (THE) за 2018 год на третьем месте оказался Калифорнийский технологический институт (California Institute of Technology), пятую позицию занял Массачусетский технологический институт (Massachusetts Institute of Technology); 10-е место занял Цюрихский федеральный технологический институт (ETH Zürich – Swiss Federal Institute of Technology Zurich), 33-е – Технологический институт Джорджии (Georgia Institute of Technology), 38-е – Федеральная политехническая школа Лозанны (École Polytechnique Fédérale de Lausanne), 44-е – Университет науки и технологий Гонконга (Hong Kong University of Science and Technology), 52-е – сингапурский Технологический университет Наньянга (Nanyang Technological University), 95-е – Корейский институт науки и технологий (Korea Advanced Institute of Science and Technology) [2]. Таким образом, в Америке, Европе и Азии ТИ на равных конкурируют с КУ.

В России ситуация обстоит аналогичным образом. Так, в рейтинге вузов России по версии компании “Эксперт РА” за 2017 год на втором месте оказался Московский физико–технический институт (МФТИ), третье занял Национальный исследовательский ядерный университет “МИФИ”, 7-е – Московский государственный технический университет им. Н.Э. Баумана, 8-е – Национальный исследовательский Томский политехнический университет, 10-е – Санкт–Петербургский политехнический университет Петра Великого, 17-е – Национальный исследовательский технологический университет “МИСиС”, 18-е – Российский государственный университет нефти и газа имени И.М. Губкина, 19-е – Московский энергетический институт, 26-е – Новосибирский государственный технический университет [3]. Таким образом, и на российском рынке вузов ТИ теснят КУ и даже переигрывают их.

Однако есть в турнирной таблице “Эксперта РА” и некоторые особенности, которые отличают российский рынок вузов от западного. Она состоит в фигурировании в итоговом рейтинге медицинских, гуманитарных, юридических и СЭУ. Причем по-настоящему активными и успешными являются именно СЭУ, что позволяет их рассматривать в качестве нового, третьего, звена отечественной модели высшего образования. Сегмент СЭУ делает российский рынок вузов более разнообразным и менее предсказуемым по сравнению с ситуацией в западных странах.

Иллюстрацией сказанного служат места социально–экономических вузов в рейтинге “Эксперта РА”. Так, 5-е место занимает Московский государственный институт международных отношений (МГИМО) МИД России, 6-е – НИУ “Высшая школа экономики” (ВШЭ), 11-е – Российская академия народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) при Президенте РФ, 13-е – Финансовый университет (Финуниверситет) при Правительстве РФ, 23-е – Российский экономический университет (РЭУ) имени Г.В. Плеханова, 29-е – Всероссийская академия внешней торговли (ВАВТ) Министерства экономического развития РФ. По критерию получения качественного образования некоторые СЭУ имеют еще более высокие рейтинговые места: МГИМО – 2-е место, ВШЭ – 5-е, РАНХиГС – 9-е, Финуниверситет – 11-е [3]. Сегодня названные вузы заняли некоторые уникальные позиции в российской системе образования. Например, РАНХиГС является самым большим (по числу студентов) и самым карьерным вузом страны, МГИМО многие годы удерживает позиции самого дорогого (по стоимости обучения) вуза, ВШЭ традиционно считается самым престижным.

Такой высокий рейтинговый статус СЭУ для западных стран совершенно нетипичен. Например, в рейтинге THE из социально–экономических вузов фигурирует только один – Лондонская школа экономики и политических наук (ЛШЭ) (34-е место в 2015 г.). Однако здесь есть определенный нюанс. Дело в том, что ЛШЭ с 1900 г. и до настоящего времени является структурным подразделением более мощной структуры – Лондонского университета, который подпадает под статус КУ. Тем самым ЛШЭ, строго говоря, это лишь факультет британского КУ, а не самостоятельный вуз, хотя он и имеет очень высокую степень независимости. Парижская школа экономики (ПШЭ), образованная в 2005 г., представляет собой своеобразный конгломерат (консорциум) из исследовательских подразделений в области экономики разных институтов и университетов Франции, и это объединение нельзя назвать самостоятельным университетом. Можно упомянуть Тулузскую школу экономики (ТШЭ), которая входит в состав Университета Тулузы–1, хотя с момента своего возникновения в 2007 г. она стала его флагманом. Сейчас ТШЭ разрастается, однако на роль самостоятельного университета она все-таки претендовать не может. Самостоятельным специализированным вузом является Стокгольмская школа экономики (СШЭ), основанная в 1909 г., которая в настоящее время открыла множество филиалов в различных странах мира. Между тем при всей своей самостоятельности она является относительно небольшим учебным заведением (не более 2 тыс. студентов) и не претендует на роль полноценного университета.

Параметры перечисленных западных школ не сопоставимы с показателями российских экономических вузов. Например, в ВШЭ действует 107 научно–исследовательских институтов и центров, 32 научно–учебные и проектно–учебные лаборатории, 24 международные лаборатории под руководством ведущих зарубежных учёных, 28 факультетов и отделений в Москве, военная кафедра, шесть факультетов и отделений в Санкт–Петербургском кампусе, пять – в Нижегородском и три – в Пермском; число студентов ВШЭ в 2017 г. составило порядка 32 тыс. человек. Другие примеры: численность выпуска студентов Финуниверситета в 2015 г. составила 17,5 тыс. человек, а РАНХиГС официально является крупнейшим в России и Европе вузом социально–экономического профиля, в котором обучается 207 тыс. человек. Для сравнения: по числу студентов отечественная РАНХиГС в 109 раз больше шведской СШЭ. Таким образом, российские СЭУ представляют собой уникальное для мировой практики явление.

Чтобы подчеркнуть принципиальное различие в масштабе российских СЭУ, укажем на то обстоятельство, что в 2012 году в состав ВШЭ вошел Московский государственный институт электроники и математики (МИЭМ). Примечательно, что на присоединение данного вуза претендовал и Финуниверситет; проиграв конкуренцию ВШЭ, он ограничился присоединением в 2011 г. Московского государственного колледжа информатики и электронной техники. Тем самым отечественные СЭУ стремятся выйти за рамки своих исходных профессиональных границ, превращаясь в своеобразные аналоги КУ.

Обратим внимание на следующий примечательный факт. В рейтинге “Эксперта РА” среди крупнейших СЭУ страны РЭУ имени Г.В. Плеханова фигурирует как самый слабый и находится лишь на 23-ем месте. Однако рядом с ним, на 21-м месте, стоит Первый московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова, являющийся самым сильным вузом среди медицинских образовательных учреждений [3]. Тем самым даже не самые сильные СЭУ находятся на уровне самых лучших медицинских вузов страны, что со всех точек зрения является беспрецедентным фактом.

Истоки становления и развития российских СЭУ

Сегмент мощных СЭУ в России имеет глубокие исторические предпосылки, которые во многом являются уникальными. На наш взгляд, имеет смысл говорить о двух важных исторических обстоятельствах.

Первое – становление некоторых СЭУ в период плановой экономики СССР. Данный способ ведения хозяйства объективно предполагал не только необходимость соответствующей идеологической пропаганды, но и разнообразные инструментальные подходы к управлению экономикой. В этих целях создавались такие вузы, как РЭУ, Государственный университет управления (ГУУ) и Финуниверситет (разумеется, под другими названиями и с другим функционалом). Большое значение для усиления СЭУ сыграла война 1941–1945 гг. Например, в 1944 г. был создан на базе международного факультета Московского государственного университета (МГУ) им. М.В. Ломоносова МГИМО, который в 1954 г. присоединил к себе Московский институт востоковедения, а в 1958 г. – Институт внешней торговли Министерства внешней торговли СССР, в результате чего было значительно усилено экономическое направление. Такой мощный каркас СЭУ уже в советское время являлся уникальным явлением.

 Второе обстоятельство – крушение Советского Союза и переход к рыночной экономике. Необходимость срочной перестройки всего народного хозяйства на новых принципах и формирования совершенно иной системы управления страной потребовала создания центров разработки новой идеологии и методологии, включая и подготовку соответствующих специалистов. В этих целях были созданы два вуза–гиганта – ВШЭ и РАНХиГС. Параллельно почти все старые СЭУ начали усиливать свои позиции. В 90-е годы, когда стал очевиден избыток инженерных кадров и недостаток специалистов социальных направлений, профессии экономиста, юриста и управленца стали самыми популярными, что дало второе дыхание российским СЭУ. Помимо всего этого построение рыночной экономики привело к формированию управленческой элиты, разделяющей новые рыночные ценности. Данный процесс породил сращивание власти и корпуса экономистов–идеологов, который концентрировался в ведущих СЭУ. Благодаря близости руководства СЭУ к правительственным кругам данные вузы начали пользоваться огромными преференциями. Для иллюстрации данного тезиса рассмотрим некоторые из них подробнее.

РАНХиГС была создана на базе Российской академии государственной службы (РАГС), которая в свою очередь образовалась на основе Российской академии управления. Между тем последняя сама стала преемником Академии общественных наук при ЦК КПСС, представляющую собой высшее партийное учебное заведение, готовившее работников для центральных партийных учреждений, ЦК компартий союзных республик, райкомов и обкомов КПСС, а также преподавателей вузов, научных работников исследовательских учреждений и научных журналов. Благодаря такому “наследству” сегодняшняя РАНХиГС имеет общероссийскую сеть филиалов, располагающихся в лучших городских зданиях. Помимо этого, РАНХиГС осуществил дополнительные масштабные поглощения 12 других федеральных учебных заведений, в результате чего стал недосягаем для подавляющего большинства вузов страны. В довершение ко всему РАНХиГС находится в прямом ведении Президента РФ, имея тем самым предельно высокий административный статус. В настоящее время за вузом прочно закрепилась слава “кузницы министров”.

Не менее яркий пример действия рыночной конъюнктуры дает случай с ВШЭ, которая в 2006 г. получила великолепный комплекс зданий в центре Москвы от расформированной Военно–инженерной академии (ВИА), присоединенной к Общевойсковой академии Вооруженных Сил РФ. Крушение СССР вызвало ослабление российской армии, в результате чего стала возможна поразительная рокировка недвижимости между ВИА и ВШЭ. Продолжая линию по расширению недвижимости университета, ректор ВШЭ Я.И. Кузьминов в 2014 г. в этих целях стал депутатом Московской городской думы VI созыва. В настоящее время ВШЭ ведет лоббирование выделения для своих нужд новых площадей столицы. Как и РАНХиГС, ВШЭ осуществила многочисленные поглощения других вузов и в настоящий момент является рекордсменом по наличию административных статусов, находясь в ведении Правительства РФ, являясь национальным исследовательским университетом (НИУ) и входя в состав международных образовательных центров (МОЦ), претендующих на вхождение в топ–100 глобальных рейтингов университетов. Используя близость своего руководства к правительству, ВШЭ постоянно получает беспрецедентную финансовую поддержку от государства. Достаточно напомнить такой малоизвестный факт, что в начале 2000-х годов ВШЭ получила на свою библиотеку бюджетных денег больше, чем все остальные вузы страны, вместе взятые. Неудивительно, что библиотека ВШЭ является одной из самых лучших в стране как по печатным, так и по электронным фондам.

Подобная ситуация сложилась и с Финуниверситетом, главное здание которого на Ленинградском проспекте до 1991 г. принадлежало Институту общественных наук (ИОН) ЦК КПСС, представлявшему собой партийное учебное и научное учреждение, созданное для обучения кадров зарубежных компартий и леворадикальных движений, в том числе находившихся на нелегальном положении. В 90-х годах, после ликвидации ИОН, в здании размещался “Горбачев–фонд”, а затем оно было передано Финуниверситету. В 2011–2012 гг. к Финансовому университету были присоединены другие вузы, в том числе Всероссийский заочный финансово–экономический институт (ВЗФЭИ), благодаря чему данный вуз получил общероссийскую сеть филиалов, включающую около 20 городов. Кроме того, статус учреждения при Правительстве РФ гарантирует, помимо всего прочего, один из самых солидных портфелей исследовательских тем в рамках государственного задания.

Сегодня исторические предпосылки возвышения СЭУ в основном исчерпаны – кластер мощнейших вузов данного профиля сформирован и расширяться уже не будет. Тем не менее, до сих пор в борьбу за ведущее место в национальных рейтингах вступают новые претенденты. Например, в 2016 году ВАВТ осуществил присоединение двух исследовательских организаций – Института макроэкономических исследований (ИМЭИ) и Совета по изучению производительных сил (СОПС). Подобное объединение в будущем позволит ВАВТ заметно усилить свои позиции и подняться в рейтинге “Эксперта РА” на 4–6 мест.

В XXI веке российские СЭУ всегда шли в авангарде всех институциональных реформ. Так, с 2007 г. в стране началось активное создание университетских эндаументов (УЭ) наиболее передовыми вузами. Уже на этом этапе наметилась специфическая тенденция – пионерами целевых капиталов выступили российские вузы социальной направленности – Российская экономическая школа (РЭШ), МГИМО, Финуниверситет, ВШЭ; ведущие ТИ и КУ довольно долго “раскачивались” и вступили на этот путь на 5–7 лет позже: Уральский федеральный университет (УрФУ) имени Б.Н. Ельцина – в 2012 г., Московский государственный университет (МГУ) имени М.В. Ломоносова – в 2013 г., Московский физико–технический институт (МФТИ) – в 2014 г. Данный факт вполне объясним: профессиональная ориентация СЭУ и вовлеченность их руководства в ключевые экономические решения позволили им оказаться на гребне формирующейся институциональной волны [4].

Все перечисленные исторические обстоятельства, обусловившие подъем СЭУ, составляют основу нетрадиционной модели успеха вузов данной категории. К настоящему моменту этот фактор успеха почти исчерпан. Более того, на правительственном уровне уже принято решение о первоочередной поддержке технических вузов и специальностей. Подобный политический маневр в перспективе должен привести к ослаблению СЭУ, однако пока новый приоритет себя никак не проявляет.

Конкуренция СЭУ сквозь призму рейтинга высших экономических школ России

В 2015 году в Финуниверситете стартовал проект по созданию серии академических рейтингов в области экономической науки. В числе таковых имеется Рейтинг высших экономических школ (РВЭШ) России [5].       Напомним, что РВЭШ показывает публикационную активность вузов на страницах 13 лучших журналов страны, которые составляют так называемый Алмазный список [6]. Причем состав Алмазного списка каждый год меняется, что отражает конкуренцию на академическом рынке экономических журналов. В отличие от таких параметров, как цена обучения, карьерный рост выпускников, масштаб исследований в денежном выражении и т.п., РВЭШ показывает сугубо научный потенциал СЭУ, который выражается в их присутствии в научном информационном пространстве. В соответствии с общепринятой точкой зрения, чье присутствие больше, та высшая школа и лучше, ибо она генерирует больше статей, идей и разработок в наиболее авторитетных и читаемых периодических научных изданиях.

Идея ранжирования университетов по их публикационной активности не является абсолютно новой: попытки построения рейтингов, в основе которых лежит данный показатель, получили широкое распространение в зарубежной практике. Так, в 1977 году в Университете Индианы был построен рейтинг факультетов психологии в американских колледжах и университетах, в основе которого лежал показатель числа статей, которые опубликовал каждый преподаватель вуза в период 1970–1975 годы в 13 журналах, финансируемых Американской психологической ассоциацией [7]. В 1979 году вышел рейтинг 100 ведущих факультетов политологии США, рассчитанный по показателю числа статей в расчете на одного преподавателя, опубликованных в 6 ведущих журналах по политологии в период с 1968 по 1977 годы [8]. Импакт–фактор журналов, размещенных в электронной библиографии мировой экономической литературы EconLit, является базой для ранжирования индивидов и университетов в эконометрических рейтингах Б. Бальтаги [9].

Практика “увязывания” рейтингов журналов с рейтингами экономических факультетов берет свое начало в середине 70-х годов прошлого века, когда был составлен первый совокупный рейтинг экономических журналов и факультетов [10]. Данный процесс был обусловлен возросшей в послевоенные годы популярностью экономической науки и стремлением вузов принимать на работу высококлассных неоклассических теоретиков, в том числе публикующихся в ведущих экономических журналах. Подобный симбиоз академических журналов и вузов привел к тому, что к настоящему времени более 40% научных редакторов ведущих журналов США получили докторские степени на ведущих 24 экономических факультетах, а 43% – преподают на них, в связи с чем практически все означенные факультеты имеют своего представителя в ведущем периодическом издании [10].

Наибольшее распространение на сегодняшний день получил ряд академических рейтингов экономических факультетов, базирующихся на публикационной активности их сотрудников. В частности, Университет Техаса в Далласе ранжирует лучшие школы бизнеса мира в виде Топ–листа The UTD Top 100 Business School Research Rankings (UTD–BSRR) по подсчету публикаций в 24 ведущих журналах по бизнесу за последние 5 лет [11].

С 2004 года публикуется рейтинг Центра исследований в области экономики и бизнеса Университета Тилбурга, который ежегодно готовит TOP–100 Tilburg University Economics Ranking (TUER). Алгоритм его построения включает ту же процедуру рейтингования в зависимости от степени публикуемости сотрудников соответствующих университетских факультетов. При этом учитываются только оригинальные статьи (без учета обсуждений, комментариев и т.п.) и принадлежность автора к конкретному факультету на момент публикации статьи; наличие нескольких авторов в статье дополнительных баллов вузу не дает [12].

Техасский университет сельского хозяйства и механизации совместно с Университетом Флориды, начиная с 2005 года, ежегодно оценивают продуктивность факультетов менеджмента университетов США и Канады в рейтинге Management Department Productivity Rankings (MDPR) по подсчету публикаций в 8 ведущих журналах по менеджменту: Academy of Management Journal; Academy of Management Review; Administrative Science Quarterly; Journal of Applied Psychology; Organizational Behavior and Human Decision Processes; Organization Science; Personnel Psychology; Strategic Management Journal [13].

Рейтинг ASU Finance Rankings, разрабатываемый с 1990 года Университетом Аризоны (ASU), направлен на ранжирование финансовых факультетов ведущих университетов мира и опирается на ту же методологию, что и предыдущие рейтинги. В его основе лежит учет числа опубликованных статей в четырех ведущих финансовых журналах: Journal of Finance; Journal of Financial and Quantitative Analysis; Journal of Financial Economics; Review of Financial Studies; Financial Management [14].

Практика составления подобных симбиотических рейтингов в России на текущий момент пока не получила широкого распространения. Несмотря на то, что в последние годы активизировался процесс составления рейтингов экономических журналов [15, 16], оценка вузов на их основе практически не производилась. Тем самым, можно говорить о том, что проект РВЭШ является уникальным в российской практике ранжирования экономических вузов.

К настоящему моменту РВЭШ позволяет анализировать информацию четырех волн (годов) рейтингования. В табл. 1 приведены данные Топ–10 РВЭШ за разные годы; полномасштабная версия рейтинга доступна в [17]. Данные табл. 1 позволяют сделать ряд важных выводов о характере конкурентных процессов, развернувшихся на рынке СЭУ.

Во-первых, непререкаемым лидером является ВШЭ, которая по рейтинговому баллу примерно вдвое превосходит следующий за ним вуз. Такой существенный гандикап позволяет говорить о том, что в обозримом будущем первая позиция этого вуза, скорее всего, останется непоколебимой.

Во-вторых, даже список Топ–10 чрезвычайно неоднороден. Например, вуз, занимающий замыкающее 10-е место, имеет рейтинговый балл примерно в 10 раз меньше, чем балл у вуза–лидера. Это говорит о том, что на рынке СЭУ сложилась своеобразная олигополия, когда 5–6 лидеров фактически недосягаемы для остальных вузов страны; реальная конкуренция разворачивается в основном за вхождение во вторую пятерку Топ–10.

Таблица 1. Турнирная таблица высших экономических школ РФ

*Первое число в столбце показывает место вуза в рейтинге, второе (в скобках) – рейтинговый балл.

В-третьих, ожесточенная конкуренция наблюдается даже среди вузов первой пятерки, которые постоянно претерпевают рокировки. Например, Финуниверситет и РАНХиГС за 4 года поменялись местами: если Финуниверситет опустился со 2-го на 5-е место, то РАНХиГС, наоборот, поднялся с 5-го на 2-е. Уже только этот факт показывает остроту борьбы, развернувшуюся между вузами, имеющими самый высокий административный статус. К настоящему времени можно говорить, что РАНХиГС законно отвоевал свое 2-е место и, скорее всего, будет его удерживать. Более того, в 2016 г. его отставание от ВШЭ по рейтинговому баллу стало минимальным за все время составления РВЭШ – менее, чем в 2 раза. Если же учесть, что нарастание данного показателя в последние годы у РАНХиГС происходило в среднем на 6 процентных пунктов, то уже через 3 года разрыв между данным вузов и лидером в лице ВШЭ станет минимальным. Тем самым можно говорить, что уже сейчас вполне отчетливо РАНХиГС просматривается в качестве будущего лидера СЭУ; не исключено, что в течение ближайшего десятилетия ему удастся потеснить ВШЭ. Похожая нешуточная борьба шла между двумя грандами страны – МГУ и СПбГУ, которые также осуществили рокировку 3-го и 4-го мест, в которой первый вуз выиграл, а второй – проиграл. Таким образом, в первой пятерке СЭУ Финуниверситет и СПбГУ несколько ухудшали свои позиции, что говорит об определенных упущениях со стороны менеджмента этих вузов в части реализации стратегии академических исследований.

Во второй пятерке лидеров СЭУ наблюдается еще менее устойчивая ситуация. Так, на фоне стабильного положения РЭУ можно видеть, как ЮФУ ворвался в Топ–10 и закрепился среди передовых вузов. При этом академические позиции МГИМО несколько ослабли, а УрГЭУ и ПГНИУ преодолели огромный путь для попадания в десятку лидеров. Еще более впечатляющим представляется успех РЭШ, которая, несмотря на свои камерные размеры и частную форму собственности, постоянно и небезуспешно штурмует Топ–10. На другом полюсе стоят мощные аграрные вузы – РГАУ и СГАУ, которые все-таки не смогли удержаться в десятке лидеров. Все это говорит о том, что даже короткий список лучших СЭУ еще не стабилизировался, не говоря уже о ранжировании внутри него. Можно констатировать, что конкурентные процессы на рынке СЭУ не только не затухают, но, наоборот, набирают обороты.

Нельзя не отметить следующий важный аспект наблюдаемой конкуренции СЭУ, а именно, ее административный характер. Несложно видеть, что первые 5 вузов списка Топ–10 имеют самый высокий административный статус, т.е. находятся под прямым патронажем Правительства РФ. Ранее в литературе уже отмечалась примечательная черта российского рынка университетов – административный успех вуза постепенно “переливается” в его академические успехи [18]. Табл. 1 полностью подтверждает этот вывод. Данное обстоятельство позволяет утверждать, что первая пятерка вузов в перспективе может претерпевать рокировки, но ее состав, скорее всего, останется неизменным.

Фактор успеха СЭУ: издательские инициативы

Чтобы понять, за счет чего вузы Топ–10 обеспечивают свое лидерство, следует рассмотреть журналы Алмазного списка. Как оказывается, почти все вузы выпускают свои периодические издания социального профиля, но некоторые из них добились того, что их журналы получили международную аккредитацию, т.е. вошли в базы данных Web of Science (WoS) и Scopus, параллельно превратившись в общероссийские престижные журналы. Это позволило попасть их журналам в Алмазный список, который и определяет научные тренды в экономической науке России. Из табл. 2 видно, что самый большой потенциал специализированных журналов был сосредоточен в ВШЭ, с которой конкурировали еще 4 вуза. Неудивительно, что СЭУ, являющиеся держателями передовых журналов, имеют возможность давать зеленый свет, прежде всего, своим сотрудникам и тем самым делать серьезный шаг к доминированию в научном информационном пространстве.

Таблица 2. Рейтинговый потенциал передовых журналов вузов

*Первое число в столбце показывает число журналов вуза в Алмазном списке, второе (в скобках) – их совокупный рейтинговый балл.

Данные табл. 2 во многом проливают свет на беспрецедентное лидерство ВШЭ – она в некоторые годы имела в своем активе 3 журнала из Алмазного списка, что почти автоматически делало ее недосягаемой для потенциальных конкурентов. Например, в 2013 г. все статьи, размещенные на страницах “Экономического журнала Высшей школы экономики”, который постоянно входит в Алмазный список, принадлежали сотрудникам ВШЭ; для журнала “Terra Economicus” этот процент публикаций сотрудников из материнской организации – ЮФУ – составлял 58,8% [6]. Таким образом, одна из конкурентных стратегий вузов состоит в издании высококачественных экономических журналов, в которых можно максимальную квоту отдавать своим сотрудникам. Сразу оговоримся, что данный фактор постепенно исчерпывается. Например, для отсутствия конфликтов с международными стандартами в ВШЭ в 2018 г. для дочерних журналов была установлена максимальная квота для своих сотрудников в 25%. Однако следует отметить, что и эта цифра является достаточно весомой для поддержки своего вуза на страницах указанных журналов.

В целом на рынке научных журналов можно говорить о трех наиболее ярко выраженных стратегиях. Первая из них состоит в рассмотренном выше “захвате” рынка ведущих экономических журналов путем издания своих собственных журналов. Яркими представителями этой стратегии являются ВШЭ, РАНХиГС, СПбГУ и ЮФУ. Вторая стратегия состоит в активном точечном “освоении” чужих журналов. Например, самый популярный журнал страны – “Вопросы экономики” – сегодня практически поделен между ВШЭ и РАНХиГС. Аналогичным образом МГИМО в значительной мере оккупировал профильный для себя журнал “Мировая экономика и международные отношения”. Третья стратегия состоит в продвижении широким фронтом в публикации на страницах чужих журналов. Ярким представителем этой стратегии выступает МГУ, сотрудники которого в 2016 г. фигурировали на страницах всех 13 журналов из Алмазного списка.

Наличие трех указанных стратегий позволяет вузам комбинировать их в любом соотношении. Например, Финуниверситет старается продвинуть в международные базы данных сразу несколько журналов, однако эта инициатива предполагает распыление ресурсов и требует определенного времени. В отличие от такой позиции РАНХиГС сосредоточилась на получении международного статуса только для одного своего журнала – “Экономической политики”, для чего были выделены финансовые и трудовые ресурсы, что позволило в сжатые сроки указанному изданию войти в WoS и Scopus. ВШЭ активно использует все три стратегии – собственные издательские инициативы, монополизация некоторых “чужих” изданий и активное проникновение на страницы почти всех престижных журналов, что и позволяет ей стабильно удерживать лидерство на рынке.

Особо следует подчеркнуть, что издательская инициатива вузов несет в себе солидный косвенный заряд для академического успеха. Дело в том, что это настраивает почти всех исследователей СЭУ на достижение международных стандартов, предполагает их хорошую информированность об отечественных изданиях, уже прошедших международную сертификацию. Такой настрой сказывается на качестве подготавливаемых статей и постепенно реализуется в росте публикационной активности вуза на страницах лучших изданий страны.

Фактор успеха СЭУ: организация исследований

Еще одним важным фактором академических успехов СЭУ является организация в вузе научной работы. Однако, чтобы задействовать указанный фактор, необходимо, чтобы вуз имел хорошее финансирование и высокий административный статус. Но даже при наличии таковых отнюдь не все российские вузы способны правильно организовать научную работу.

Говоря о научной работе, мы имеем в виду исследовательскую деятельность сотрудников вуза, которая систематически выполняется в научных подразделениях – институтах, центрах, отделах и лабораториях. В этих структурных подразделениях работники занимаются исключительно исследовательской деятельностью, что предопределяет их более высокую научную продуктивность по сравнению с преподавательским составом университетов, представители которого занимаются наукой по остаточному принципу – в свободное от чтения лекций время. Из сказанного вытекает, что вузы, имеющие обширную сеть научных подразделений, обладают определенным гандикапом в генерировании научных инноваций. Соответственно, одно из направлений конкуренции крупных СЭУ – это сфера научных подразделений.

Из табл. 3 видно, что некоторые СЭУ активно пользуются своим привилегированным положением и эксплуатируют свои научные подразделения в направлении укрепления своего доминирующего положения на рынке. Например, лучшие публикации РАНХиГС в подавляющей степени обеспечены научными сотрудниками, а не преподавателями. Около половины публикационного потенциала ВШЭ также продуцируется научными подразделениями; для Финуниверситета эта доля составляет примерно четверть. Тем самым наличие в структуре вуза научных подразделений, а следовательно, научных заказов и исследовательских проектов, является основой его высокой академической активности.

Таблица 3. Доля научных сотрудников среди авторов публикуемых статей из Алмазного списка, %

Данные табл. 4 подтверждают сделанный вывод: вузы с повышенной академической активностью обладают довольно внушительными сетями научных подразделений. Причем если МГУ как яркий представитель КУ уже практически стабилизировал свою научно-организационную составляющую, то крупнейшие СЭУ продолжают ее наращивать и модифицировать. Это лишний раз свидетельствует об осознании руководством названных вузов возможностей научных подразделений. Более того, многие СЭУ произвели поистине революционные организационные преобразования. Так, в ВШЭ и Финуниверситете были ликвидированы кафедры; вместо этих относительно мелких учебных структурных подразделений были внедрены их более крупные аналоги – департаменты. Что касается научных подразделений, то сейчас идет активный поиск эффективных моделей их встраивания в общую структуру вузов. Так, в ВШЭ и РАНХиГС большинство научных подразделений вынесены в качестве самостоятельных в составе более крупных научных образований – институтов, отделов и т.п. В Финуниверситете от такой модели перешли к распределению научных центров по университетским департаментам. В любом случае можно наблюдать активное экспериментирование с научными подразделениями, которые выступают в качестве драйверов академической активности передовых СЭУ.

Таблица 4. Исследовательские подразделения ведущих вузов России

Нельзя не отметить того, что во многих вузах страны, в том числе и в некоторых СЭУ, научные подразделения вообще отсутствуют. Данные вузы специализируются на предоставлении образовательных услуг, а незначительный объем исследовательских работ по линии государственного задания и коммерческих договоров они выполняют силами преподавательского состава; лаборатории и центры могут существовать в виде виртуальных подразделений, где в качестве научных сотрудников на полставки и даже на четверть ставки числятся преподаватели кафедр. Вместе с тем уже сейчас можно смело утверждать, что вузы, претендующие на роль исследовательских университетов с высокой академической активностью, просто обязаны иметь постоянный штат научных сотрудников и соответствующие научные подразделения.

Как и в случае с издательской деятельностью, наличие постоянных научных подразделений в структуре СЭУ предполагает серьезную перестройку всей управленческой культуры внутри вузов. Дело в том, что потребность в систематической загрузке научных сотрудников требует высокой активности университетского менеджмента во внешней среде по поиску и заключению договоров на выполнение исследований за счет внебюджетных средств. Такая работа оздоравливает отношения внутри СЭУ, позволяя управленцам и исследователям эффективно работать в одной обойме. Вузы, где удается построить разумные модели такого взаимодействия указанных кадровых контингентов, демонстрируют высокую академическую активность; в противном случае они теряют свои позиции без каких-либо шансов на их возврат.

Фактор успеха СЭУ: нетрадиционные модели управления

Помимо указанных факторов конкуренции почти все СЭУ используют нетрадиционные управленческие ноу-хау, которые позволяют им усиливать свои академические позиции. Такие инновации могут быть более или менее значимыми, поэтому их общее число довольно велико. В связи с этим ниже мы рассмотрим только три оригинальных начинания в качестве типичных примеров усиления конкурентных позиций СЭУ на рынке вузов.

Первый пример касается превращения вуза в пространство, на котором проходят значимые академические мероприятия. В борьбе за право считаться интересной площадкой для академического сообщества почти все вузы борются путем проведения в своих стенах международных конференций, конгрессов и симпозиумов. Однако среди таковых есть малозаметные и значительные, в связи с чем основная линия борьбы разворачивается за знаковые научные события. Примером организации такого события является Финуниверситет, который запустил масштабный проект по приглашению нобелевских лауреатов по экономике для прочтения ознакомительных лекций. Финансирование приглашаемых лекторов взял на себя выпускник Финуниверситета миллиардер Михаил Прохоров. В рамках данного проекта в России побывали Томас Сарджент (Thomas Sargent), Ларс Хансен (Lars Hansen), Роберт Шиллер (Robert Shiller), Кристофер Писсаридес (Christopher Pissarides), Ангус Дитон (Angus Deaton) и др. Данная гуманитарная акция привлекла к себе большое внимание общественности. Многие ученые из других городов заранее планировали поездку на очередную лекцию, бронировали гостиницу в Москве, проводили замены занятий для освобождения нужных дней и т.п. Все визиты нобелевских лауреатов широко освещались в СМИ и в целом, без сомнения, повысили академическое реноме Финуниверситета.

Второй пример касается беспрецедентной организационной акции – создания своеобразного исследовательского холдинга, который объединял три организации: РАНХиГС, Всероссийскую академию внешней торговли (ВАВТ) Министерства экономического развития (МЭР) РФ и Институт экономической политики (ИЭП) имени Е.Т.Гайдара. Данный холдинг функционирует как некая единая целостность, когда даже вопрос аффилиации публикующихся сотрудников решается в зависимости от текущих нужд трех организаций. Тем самым публикационный потенциал каждой из указанных структур может наращиваться за счет взаимной “переброски” аффилиации. Этот факт является поразительным, если учесть, что РАНХиГС находится под прямым патронажем Президента РФ, ВАВТ – под МЭР РФ, а ИЭП вообще является частным фондом. Помимо этого, РАНХиГС и ИЭП имеют совместный эндаумент, позволяющий им получать дополнительные доходы. Как и Финуниверситет данный холдинг в лице РАНХиГС и ИЭП при участии Ассоциации инновационных регионов России выступил с масштабной инициативой по ежегодному проведению в стенах РАНХиГС Гайдаровского форума, который сегодня является одним из самых престижных деловых мероприятий, за которым закрепилась репутация “российского Давоса” [19]. Нет никаких сомнений, что престиж и узнаваемость РАНХиГС благодаря Гайдаровскому форуму возросла многократно.

Третий пример связан с таким начинанием, как формирование независимой региональной аналитики, ниша которой в настоящее время является пустующей во многих округах России. В связи с этим многое решает то, кто первым войдет на соответствующий рынок и закрепится на нем. К настоящему моменту эксперты выделяют на рынке региональной аналитики два мегаигрока – РАНХиГС и ВШЭ. Именно эти вузы первыми освоили данное прикладное направление экономического анализа и выступают в качестве гегемонов всех коммерческих исследований в российских регионах. Например, на Юге России на рынке социальной аналитики существует 15–20 нишевых федеральных игроков и незначительное число аналитических центров, созданных региональными администрациями [20]. Однако все они претендуют только на специфичные исследования; самые же выгодные заказы достаются двум мегаигрокам. Такое своевременное освоение прикладных сегментов социальной аналитики не только повышает научный престиж РАНХиГС и ВШЭ, но и обеспечивает им солидные внебюджетные доходы.

Похожих примеров можно привести достаточно много, однако главное состоит в том, что ведущие российские СЭУ активно ищут и находят способы повысить свою конкурентоспособность. И если традиционные административные инструменты уже иссякают, то креативность вузов способна генерировать новые конкурентные витки на протяжении еще многих лет.

Заключение

Для предыдущих лет развития университетского рынка России был характерен удивительный парадокс – на фоне достаточно слабой экономики в стране сформировался пул поразительно сильных СЭУ. При этом данные вузы не только не ослабли по прошествии периода турбулентности на рынке высшего образования, но, наоборот, закрепили за собой статус наиболее динамичных и авторитетных университетов страны. Более того, в последние 5–6 лет был сделан огромный шаг вперед по формированию данными вузами своего позитивного научного реноме.

В настоящее время, когда усиливаются санкции Запада против России и обостряется геополитическое положение во всем мире, перед страной встает задача построения динамичной, высокотехнологичной и диверсифицированной экономики. Хочется надеяться, что в этот период передовые СЭУ России примут активное участие в разработке грамотной стратегии экономического развития страны. По крайней мере, научный потенциал у них для этого имеется.

Литература

1. Балацкий Е.В. Управленческие парадоксы реформ в университетском секторе// Журнал Новой экономической ассоциации. 2015. № 2(26). С. 124–149.

2. The World University Rankings 2018. https://www.timeshighereducation.com/world-university-rankings/2018/world-ranking#!/page/0/length/25/sort_by/rank/sort_order/asc/cols/stats (дата обращения 20.04.2018).

3. Рейтинговое агентство “Эксперт РА”. Рейтинг вузов России – 2017. https://raexpert.ru/project/vuz_rating/2017/ranking#3 (дата обращения 20.04.2018).

4. Балацкий Е.В. Университетские эндаументы и конкурентоспособность российских вузов. М.: Буки Веди, 2017. 84 с.

5. Финансовый университет. Наши рейтинги. http://www.fa.ru/science/Pages/ratings.aspx (дата обращения 20.04.2018).

6. Балацкий Е.В., Екимова Н.А. Опыт составления рейтинга российских экономических журналов // Вопросы экономики. 2015. № 8. С .99–115.

7. Webster D.S. Advantages and disadvantages of methods of assessing quality // Change. 1981. V. 1. № 7. P. 20–24.

8. Иванов С., Волкова И. Какие вузы умнее: почему на Западе появились академические рейтинги // Образовательная политика. 2010. № 7–8 (45–46). С. 19–29.

9. Baltagi B. Worldwide econometric rankings // Econometric Theory. 2006. V. 23. № 5. P. 952–1012.

10. Lee F.S. The Ranking game, class, and scholarship in American mainstream economics // Australasian Journal of Economics Education. 2006. V. 3. № 1&2. P. 1–41.

11. The UTD Top 100 Business School Research Rankings. http://jindal.utdallas.edu/the-utd-top-100-business-school-research-rankings/ (дата обращения 20.04.2018).

12. The Tilburg University Top 100 Worldwide Economics Schools Research Ranking. https://econtop.uvt.nl/rankinglist.php (дата обращения 20.04.2018).

13. Texas A&M/ University of Georgia Rankings of Management Department Research Productivity. http://www.tamugarankings.com/rankings/2017-2/?utm_source=Mays+Faculty/Staff/Ph.D.+Students+from+website&utm_campaign=886d49dc84-Mays+Weekly_Oct_30_2017_&utm_medium=email&utm_term=0_82ed221d8e-886d49dc84-350033561&mc_cid=886d49dc84&mc_eid=37440a5407 (дата обращения 20.04.2018).

14. ASU Finance research rankings. https://wpcarey.asu.edu/finance-degrees/finance-rankings (дата обращения 20.04.2018).

15. Алескеров Ф. Т., Бадгаева Д. Н., Писляков В. В., Стерлигов И. А., Швыдун С. В. 3начимость основных российских и международных экономических журналов: сетевой анализ // Журнал Новой экономической ассоциации. 2016. № 2(30). С. 193–205.

16. Рубинштейн А. Я., Бураков Н. А., Славинская О. А. Сообщество экономистов и экономические журналы (социологические измерения VS библиометрии): Научный доклад. М.: Институт экономики РАН, 2017. 83 с.

17. Неэргодическая экономика. Академический рейтинг высших экономических школ России. http://nonerg-econ.ru/cat/18/9/ (дата обращения 20.04.2018).

18. Балацкий Е.В. Административная конкуренция на российском рынке высшего экономического образования // Экономика образования. 2013. № 4. С. 12–23.

19. Гайдаровский форум. Концепция форума. http://gaidarforum.ru/about/concept/ (дата обращения 20.04.2018).

20. Козлов В. Региональная аналитика как коммуникативная и междисциплинарная проблема/ «Эксперт ЮГ», 22.06.2017. https://www.dropbox.com/s/dsvstc25rga6xrn/Козлов.pdf?dl=0 (дата обращения 20.04.2018).

Официальная ссылка на статью:

Балацкий Е.В., Екимова Н.А. Конкуренция социально-экономических университетов России// «Вестник Российской академии наук», Том 88, №10, 2018. С.897–907.